Как я с Калдыргач-аим теперь столкнусь?

Скажет: «Караджан обманщик, мол, и трус!»

Или вызволить тебя я не берусь?

Иль от верной службы другу отрекусь?

Или я услугой друга укорю?

Иль, спасая друга, мыслями хитрю?

С Алпамышем ли об этом говорю?

Уж не сам ли ты, мой друг, со мной хитришь?

Или храбрый лев пугливым стал, как мышь?

Или полюбил неволю Алпамыш?

Дожидаться мне доколе, Алпамыш?

Если я, придя, застал тебя живым.

Неужель тебя покину, друг Хаким?

Мне теперь в Конграт прийти с лицом каким?

Вижу я — в зиндане приобрел ты спесь, —

Чванству и упрямству разве место здесь?!

Обвяжись арканом — и на волю лезь!

Не из-за тебя ль я исстрадался весь!..

Алпамыш в свою очередь так на слова Караджана отвечает:

— На вершины гор высоких пал туман.

Вряд ли суждено покинуть мне зиндан:

Что, коль разорвется снова твой аркан?

Упаду — могу разбиться, Караджан!

Если разобьюсь я насмерть — не беда, —

Но калекой стать могу я навсегда!

Кровью плачу я, свой проклиная век!

За меня не должен ты терпеть стыда.

Смерть батыру лучше, чем судьба калек.

Если я такой несчастный человек,

То не во спасенье будет мне побег…

Скажешь, Караджан, что умер Хакимбек.

Жаль, что не в бою погибель я найду!

Говорю тебе, не стой ты на виду:

Мне-то все равно — в зиндане иль в гробу, —

Ты, мой друг, свою не искушай судьбу.

Холм высок, — посмотрит страж-калмык в трубу, —

Сквозь трубу тебя увидит за ягач…

Торопись, покуда не пришел палач…

Если вся родня моя поднимет плач:

Мать, отец, жена, мой сын и Калдыргач,

Скажешь, что меня в живых ты не застал.

Сына моего ты, как меня, люби.

А теперь спеши — себя не погуби.

Выслушал Караджан Алпамыша — опечалился, задумался, тельпак свой с головы снял и, с тель-паком советуясь, такие слова сказал:

— Друга вызволить как Караджан алкал!

Не в четыре ль глаза он зиндан искал?

Если б хоть в живых я друга не застал! —

Жив мой друг, а сам уйти не пожелал!

Уношу на сердце вечной муки знак…

Где ты, мой скакун, мой резвый тобучак?..

Ты какой совет подашь мне, мой тельпак?

Сине-зелен был чапан мой, пышен был.

Тот, кого искал я, Алпамышем был.

Ведь обезоружен я и спешен был, —

Все мое оружье — аркан да кулак…

Тут стоять, пойти ли, — дай совет, тельпак!

Над моей башкой нависла туча бед.

Попадусь, на тот меня отправят свет.

Никакого больше мне терпенья нет.

Я один, — хоть ты, тельпак мой, дай совет!..

Долго Караджан в раздумии стоял, —

Все от тельпака совета ожидал.

А тельпак ему какой совет бы дал?

Хоть и был треух, а безъязыким был,

Шапочник его без разума создал.

Бедный Караджан стоял и все гадал.

Вдруг он клич тревоги дальней услыхал:

То один калмык дозорный увидал,

Как он свой тельпак все вниз и вверх кидал…

Больше Караджан раздумывать не стал, —

С другом разлучаясь, горько зарыдал.