Барабаны бьют, сурнаи верезжат,

Медные карнаи ревут и трещат,

И до хрипоты глашатаи кричат:

«Новый шах калмыцкий, славный Кайкубат

С Ай-Тавкой, своей женою молодой,

Весь народ зовут к себе на брачный той:

Каждый будет гостем — знатный и простой!..»

Пиршеству такому кто не будет рад?

И течет народ на пир — и стар, и млад.

Люди там друзей встречают и родню, —

Встретятся — за много лет поговорят.

Тайча-ханом был обобран Байсары,

Был унижен, в прах был попран Байсары, —

Но и он прийти на пир не опоздал:

«Встречу Алпамыша», — так он рассуждал, —

«О Барчин услышу!» — так он рассуждал.

Алпамыш — как только дядю увидал,

Бросился к нему — объятия раскрыл, —

За него душою он, как сын, страдал.

Старый Байсары тут волю сердцу дал, —

Встречею такой растроган, — зарыдал.

С трона встав, к нему и Кайкубат спешит:

Он к его ногам упал во прах лицом,

Руку целовал и называл отцом.

За руку ведет он Байсары на трон,

Угодить ему старается во всем.

Не всегда же был он ханом, Кайкубат, —

Был у Байсары чабаном Кайкубат, —

Преисполнен он сочувствия к нему.

Принести велит он записи казны,

Записи казны тотчас принесены, —

Кайкубат в них строгим оком заглянул:

Скот, что отнят был у Байсары Тайчой,

Значился в особой описи большой.

Кайкубат всю опись тут же зачеркнул —

Байсары бедняге скот его вернул.

Счастью Байсары предела-меры нет:

Озарен утехой дней его закат, —

Он в почете снова, снова он богат, —

Жив-здоров да будет славный Кайкубат!..

Той меж тем идет своею чередой, —

Ублажен народ отменною едой.

Вот уж на исходе многодневный той, —

Разъезжаться начал по домам народ;

Старый Байсары уехал с торжества.

Кайкубат дела правления берет, —

Грозные кому-то говорит слова:

«Пес да не дерзнет ступать по следу льва!

Да засохнет враг, как старая трава!»

Калмык

и

, услышав это, говорят:

«Этот шах-пастух — не так уж простоват, —

Он себя еще покажет, Кайкубат!»

Время полдня было. То, чего не ждал

То народ, при этом бывший, увидал:

Кайкубат вскочил — ногами топать стал,

Беку Алпамышу оплеуху дал,

За руки схватил, потребовал аркан,—

По рукам связав, толкнул его: «Ступай!»

Гонит-загоняет снова в тот зиндан!..

Калмык

и

в испуге: «Этот новый хан,

Судя по делам, — какой бедовый хан!

Алпамыш-батыр, гроза всех калмык

о

в,

Молча принимает столько тумаков

И — при всем народе — кротко, как баран,

Сам себя дает опять загнать в зиндан!

Ведь, оказывается, что он таков,

Свежеиспеченный этот хан-чабан!

В трепет он повергнет всех своих врагов!

Если не щадит он друга своего,

Нам-то от него придется каково!