– Что, если его разозлят наши обвинения? – предположил я.

– Если это одна из его игр, то он ждет схватки, поэтому и нанял тебя, чтобы найти убийцу Николы Хорняк, – ответил Вами.

– А если Кардинал скажет, что это не он?

– Давай не забегать вперед.

– Ты все еще думаешь, что он может оказаться не при делах?

– Все очень похоже на одну из тех игр, которыми развлекается Кардинал, – высказал предположение Вами. – Если бы это не касалось меня, я бы, не задумываясь, указал на него пальцем. Но мы с ним давно сотрудничаем. Нанять меня, чтобы убить Фурстов, это было оскорбительно. Не думаю, что Кардинал рискнул нанести мне обиду так явно.

Мы сдали трупы в Холодильник, забрали мой велосипед от «Красной глотки», и Вами отвез меня домой. Остановив машину около лавки Али, он не выключал мотор, пока я выходил и доставал велик. Когда я захлопнул дверь, он опустил стекло и сказал, что позвонит завтра, если будут новости. И уехал.

Я медленно, тяжело дыша, стал подниматься по лестнице.

Кто-то ждал меня у двери моей квартиры. Первая мысль: беда. Я начал потихоньку пятиться. Затем узнал красивые ножки Присциллы Пардью и продолжил подъем.

– Наконец-то! – сказала она с облегчением, когда я ступил на лестничную площадку. – Тысячу лет жду тебя тут. Еще десять минут, и я бы… Что с тобой такое, черт возьми? Выглядишь так, будто тебя пропустили через шредер.

– Если бы… – поморщился я.

Присцилла поспешила ко мне.

– Давай ключи, – произнесла она приказным тоном, затем открыла дверь и помогла мне зайти.

Я мечтал рухнуть в постель и заснуть, но Присцилла не позволила. Уговорила меня пойти в ванную комнату и раздела до трусов, прежде чем я сообразил, что происходит. Потом с помощью губки промыла самые серьезные порезы и ссадины на моем теле. Это могло бы возбудить, если бы каждое прикосновение губки не заставляло меня морщиться от боли и чертыхаться.

– Почему бы тебе просто не пройтись по мне теркой для сыра? – прорычал я.

– Не будь таким нюней, – спокойно ответила Присцилла. – Это следует сделать. Вообще-то, тебе не мешало бы показаться врачу. Могут быть и внутренние повреждения.

– Нет ничего.

– Ты этого знать не можешь.

– Я рискну. Три дальше.

Потом пришла очередь антисептика. Мой рев наверняка был слышен в Зимбабве. Затем в дело пошли бинт и пластырь. После этого Присцилла надела на меня халат, провела в гостиную, где усадила на диван, и отправилась в кухню варить кофе.

– Тебе бы в медсестры податься, – пробормотал я, когда она вернулась с двумя чашками и села рядом.

– И видеть каждый день хнычущих детишек вроде тебя?

– Если бы тебя поколотили так, как меня…

– Не можем же мы все быть большими храбрыми мальчиками, которые решают споры кулаками, так ведь? Давай я догадаюсь. Кто-то оскорбил твою маму?

– Кстати, все произошло из-за тебя.

Она засмеялась:

– Только не говори, что ты защищал мою честь.

– Не совсем. Пара твоих дружков из «Кул кэтс клаба» решила преподать мне урок, чтобы моя нога никогда больше не ступала на их священную территорию.

– Не может быть! – выдохнула Присцилла. – Грязные подонки… Опиши их, я выясню, кто это, и их выгонят из клуба.

Покашляв, я проговорил:

– Нет необходимости. Они больше не сделают ничего подобного.

– Так ты поэтому пропустил наше свидание? – спросила она.

Я тупо посмотрел на нее.

– Предполагалось, что мы вчера куда-нибудь пойдем, – прибавила Присцилла. – Ты обещал позвонить.

Я виновато улыбнулся:

– Прости, забыл.

Она дала мне легкий подзатыльник:

– Ты негодный сын шелудивой дворняжки, Альберт Джири! Мне следовало оставить тебя наедине с твоими ранами. Последний раз делаю доброе дело для… – И Присцилла резко поднялась.

– Пожалуйста! – взмолился я, когда она шагнула к двери. – Не уходи. У меня есть кое-что на уме.

– Неужели? – саркастично произнесла она.

Я мысленно решал, сколько могу ей рассказать, и пришел к выводу: только капельку правды.

– Ты слышала про убийство семьи Фурстов?

– Конечно, – кивнула Присцилла. Ее взгляд смягчился. – Это кошмар какой-то. Бедные дети. Того, кто это сделал, следует найти и… – Ее брови поползли вверх. – В некоторых отчетах упоминалось, что один человек выжил – мужчина, пытавшийся спасти мальчика.

Присцилла вопросительно посмотрела на меня, я кивнул. Она закрыла рот ладонью.

– Бретон Фурст дежурил в «Скайлайте» в ночь убийства Ник. Я посчитал, ему есть что рассказать. Поехал к нему домой, чтобы расспросить его. Прежде чем успел…

Присцилла опустилась на пол и взяла меня за руки, а я кратко рассказал ей о пережитом кошмаре. Она сидела молча, опустив голову. Когда я закончил, она подняла глаза, полные слез:

– Мне очень жаль, Ал…

– Перестань, – улыбнулся я. – Откуда ты могла знать?