Шрифт:
Послезавтра у нас в театре будет в гостях Ю.П. Любимов, а 22-го — Питер Брук. А.А. хочет показать кое-что из наших работ. Мой отрывок из «Бесов» тоже. На завтра назначил репетицию, на вечер. Хорошо, если бы он сам его поработал немного. Может быть, так и будет? Может быть, даже много поработает.
Завтра утром встречаюсь с режиссером Апасяном (Одесская киностудия), предлагает сниматься в «Морском волке», по Джеку Лондону. Маловероятно, потому что время съемок, с июня по ноябрь, как раз — поездки. Опять — мимо, очевидно. Как ни смешно, а хотелось бы сняться. Стыдно, а «Холодное лето 53-го» до сих пор вспоминаю с сожалением — тоже «пролетело» мимо, из-за Риги. Карма!
16 мая 1988 г.
Встреча с Ю.П. Любимовым состоялась в нашем театре 17 мая в 19.00. Титаны встретились во дворе театра, кинокамеры, фоторепортеры, блицы и т. д. «Как в Америке», — сказал, улыбаясь, Юрий Петрович. Народу было жуткое количество. Шампанское разогрелось и «стреляло» со страшной пеной. Среди этой толпы начали играть наш отрывок из «Бесов». Прямо тут, у стола, с переходом в зал. Начали неплохо, даже интерес какой-то был. Потом в зале затянулось. Правда, все потом поздравляли. Еще сыграли из Дюма Гриша с Наташкой свою коронку из «Нельской башни». В зале было невыносимо жарко. Мэтр долго не выдержал и скоро ушел под стрекот кинокамер и блицы. Валера Плотников сделал последний снимок у дверей: А.А. и Петрович. Быстро все и бестолково. Может быть, из-за толпы. Зато 22 мая — история. Питер Брук в гостях у «Школы драматического искусства». Это хотелось бы записать подробнее, что, наверное, и попытаюсь сделать позже. А сейчас поздно. Надо спать. День был тяжелый. Репетиция не удалась. Шеф в жутком состоянии. В 22 часа всех разогнал артистов и остался с цехами в Сокольниках.
Брук. Ему показывали 2-й и 3-й акты Пиранделло, потом из Дюма (Гриша с Наташей). П.Б. с женой Наташей и с сыном. Смотрел с интересом. Был естественным, не натянутым.
Разговор у стола. Очень высокие слова о том, что видел (о спектакле). Эпизод с корреспондентами из французского ТВ (резкость, уровень резкости). Тон разговора удивительно ровный, тихий, так и хочется написать — ласковый. Потом прошли в зал, сели кружком и так провели часа два времени.
Брук: «Я, вообще-то, раньше относился к Пиранделло сдержанно. Все-таки это — несколько эстетскиеразговоры. Знаете, философия за чашечкой кофе. Один другому говорит: «Знаешь: тебя нет». — «Да? А — тебя?» Ну, и т. д. В вашем спектакле я почувствовал боль художника, это спектакль о муках художника, спектакль о человеке... Ни очень хороший режиссер, ни замечательные актеры не смогут этого сделать, если в пьесе этого нет. Значит, есть, вы сумели это увидеть и выявить. И в такой форме... Это здорово, тонко и просто...»
23 мая 1988 г.
Вылетели из Москвы (Шереметьево) в 9 утра в Восточный Берлин. Здесь пересадка. Поехали в город на электричке (BANN), минут сорок до Александeрплатц. Самый центр. Времени свободного немного, часа 3 с половиной. Но походить, «отметиться» — можно. Хорошо, что перед Веной есть этот «маневр». Такая «адаптация». Поменяли по 30 рублей, получилось по 96 марок. Долго ходил и не знал, куда их деть. Покупать мне нечего. Пожалуй, ничего и не нужно. Хотел все истратить на такси. Но смешно: не могли найти свободную машину (мало такси в Берлине), пришлось ходить пешком. А деньги потратил в чайном магазине (купил китайский и цейлонский чай, в красивых упаковках) и на пиво. Пиво — чудесное. С сосисками и сардельками. Потом все-таки уговорили какого-то парня увезти нас в аэропорт, на маленькой такой машине. Там опять сидели и выпивали в баре, «дотрачивая» оставшиеся марки, покупали жвачку и прочую ерунду, последние пфеннинги просто отдал официантке, и, облегчившись, пошли на посадку. Тут стоп, задержка рейса. Тут были игровые автоматы, но — марок, увы... Зато авиакомпания выдавала (за задержку) пиво или воду пассажирам. Мы взяли, конечно, пиво. Шел дождь. Через час или полтора полетели. В самолете просторно. Пассажиров — полсамолета. Стюардесса — Валя (!). Улыбки, внимание, и т. д. и т. п. Обед (!!!), опять же пиво, соки, кофе, чай — что хочешь и сколько хочешь, можно вино. Мясо, салаты ах, ах, ах... Внизу линейкой расчерченные зеленые квадраты, городки, дороги, невероятная красота. Чистота.
Может быть, случайно, но самолет сел так незаметно, плавно, что не ощутил момента касания с землею. Замечательная погода, тепло, солнечно.
Запомнился парень из МИДа. Именно парень. Ждали какого-то «представителя», для «инструктажа», пришел длинный юноша, в кроссовках, белых джинсах, с теннисной ракеткой и спортивной сумкой... Васильев: «Простите, вы к кому?» — «Я из МИДа, просили вам рассказать о Вене». Очень интересно говорил об Австрии, в течение часа. Причем настоятельно советовал сходить в винные погребки. «Культура народа — это еще и быт».
30 мая 1988 г.
Первое впечатление от Вены — полицейский с автоматом наперевес. Входим в аэропорт.
Утро третьего дня. Идет дождь. Пришлось остаться в гостинице до репетиции. — Hotel Darkahof, Breite Gasse, 9. — Очевидно, по местным меркам, отель средний (по нашим — люкс), зато в самом центре, совсем рядом с залом, где мы будем играть. Утром, до репетиции, и вечером, после, ходим по городу. Описывать бессмысленно. Даже при какой-то душевной отрешенности, с которой существую последние дни, такой массированный «удар» ощутим сильно. Другая жизнь, другая — закрытая —культура, мир другой! Писать о красоте, чистоте города — тоже как-то наивно и глупо... Как смехотворно желание наше учить других жить. Право, даже не смешно, именно глупо, сумасбродно, абсурд! Это мы-то — знаем, как жить, как сделать мир лучше, богаче, справедливее? Сон дурной. Бессмыслица.
I июня 1988 г., Вена
Только что пришел с репетиции. Еще остался там 2-й акт. Меня отпустил. Расписание в эти дни было такое: 10.30 — сбор в гостинице (завтрак с 7 до 10). Идем в театр. 31-го и утром 1-го работали в холле Тhеа1еr ипder Wien(музыкальной комедии) и в музее театра. 11.00 — тренаж Скорика и тренаж Гладия. 12.00-15.00 — Васильев. 15.00- 18.00 — перерыв, обед, отдых, обязательно в гостинице. 18.00 - тренаж. 18.30-23.00 - Васильев. Сегодня в 18.00 пришли уже в зал, где будем играть. Бывший королевский манеж. Messepalast (Наllе Е).
Репетиция тяжелая. Опять та же история, что и в Сокольниках... Среда увеличилась, уровень игры тот же, что и в подвале. А.А. страшно нервничает, матерится и проч. Писать не успеваю. Событий много — времени нет совсем. Все уплотнилось, час — как сутки.
I июня, 3 часа ночи
Премьера 2 июня превзошла все ожидания. Играли мы действительно неплохо. После первого акта были такие аплодисменты, как в Москве в финале спектакля. Это еще подстегнуло. 2-й акт прошел блистательно,прием, будто в студенческой аудитории, на капустнике. В 3-м — резкий разворот, и, кажется, «добили» венцев. Мощно, с резервом играли акт, на сдержанности и экспрессии. В финале — овации. Нескончаемые, я такого не помню, по-моему, в жизни такого не было. Кто-то приблизительно засек время, во всяком случае, больше восьми минут длились аплодисменты, крики. Еще как-то по-особенному венцы махали руками, вроде как желая потрогать нас. А.А. раз пять выходил. Шли вперед-назад и т. д. и т. п. Тут уж, как говорится, двух мнений быть не может — УСПЕХ!