Шрифт:
19.00.
– «Серсо».
Зал полон. Много русских, евреев, эмигрантов и т. д. Много актеров. Наши друзья из театра Шаубюне тоже пришли! Очень приятная и радостная встреча. Рональд, Юта, Тина, Отто.
В первом ряду Питер Штайн. Немного изменился после Вены. Волосы на пробор, легкая элегантная небритость. Узнал меня «глазами», потом в антракте крепко пожал руку (!), ребята шутили: «Теперь не мой до Москвы».
Спектакль шел ровно, хорошо. Много размышлений. Вот сейчас с А.А. говорим об этом.
«Преодоление — единственный способ рождать действие, другого пути нет».
В фойе — большая выставка «Портрет Васильева». Так называется весь наш маленький фестиваль театра, в рамках большого Западно-Берлинского фестиваля. Эскизы, макеты спектаклей, множество фото, плакатов. В антрактах работает монитор.
Массированный удар, одним словом.
Западный Берлин, 25 сентября 1988 г.
Удивительный, замечательный вечер был вчера. В новом здании театра Шаубюне, очаровательный такой небольшой ресторанчик... Друзья наши, видно по всему, готовились всерьез. Сначала как-то многовато было народа, суета какая-то... хотя объятия, поцелуи, узнавания и т. д. Потом понемногу утряслось, разобрались по столикам, по компаниям. Закуски, выпивка на любой вкус и в любом количестве... П. Штайн — импозантный, в черном костюме... Максимилиан Шелл («серсовцы» тоже были на встрече), Рональд, Эрнст, Тина, Юта и др. и др.
Говорили о вчерашнем спектакле. Много и с интересом расспрашивали о Васильеве, о планах театра и т. д. и т. п... Постепенно дошло дело до песен. Оказалось, что наши друзья заранее репетировали, чтобы не ударить в грязь лицом. Репетиции сказались: пели они прекрасно. Прекрасно. Плакат во все окно: «Добро пожаловать!» (на целлофане!). Песню поют они, потом песню — мы, опять они, опять мы. Цветы...
Апофеоз. Расходились в четвертом часу утра... (Маленькая гитара.) Какая-то милая пара наших новых приятелей довезла нас до отеля на скромном своем «Мерседесе»...
Странно, но я хорошо выспался, хотя встал в 8 утра, умылся, позавтракал, уже в 9.30 — автобус от гостиницы в театр. Танец. Репетиция с А.А. до 13.00. В час повезли в магазин «отовариваться» радиотехникой. Шеф узнал об этой поездке утром. Высказал нам всем свое мнение, сказал, что виновных (составлявших расписание) накажет. Но не отметил.
«Отоваривались» в магазине у наших соотечественников, якобы с какой-то скидкой. Думаю, якобы... Надоело носиться с валютой, выбирать, прикидывать... ну их. В общем, взял и купил телевизор японский «Тоshibа» за 500 марок. Не было бабе заботы — купила порося... Впрочем, не один я такой. Все загрузились, кто чем, кассетники, телевизоры, видеоплееры, диктофоны и т. д. и т. д. Ладно, что сделаешь... Дети своей страны...
В три автобус отошел от магазина, а в 3.30 уже началась репетиция 2-го акта. Думаю, сегодня уже не выйдем из театра.
27 сентября 1988 г., Берлин
Утром была блестящая репетиция. Просто блестящая. Было много гостей, журналистов, актеров, телевидение писало. Но был не прогон. Репетиция с остановками и т. д.
Что-то произошло, «щелкнуло» внутри... и покатилось. Все ожило, задышало. Пошла та самая импровизация, о которой только мечтаешь. Шеф был доволен, хотя и не подавал вида (потом уже признался). Классная репетиция! Практически не выходили из театра. Даже не успел пообедать. Спектакль прошел, к большому сожалению, нижерепетиции. Да! Загадка! Хотя все было, как говорится, «на уровне». Прием зрительский и прочее, все хорошо... но... Боже... если бы можно было повторить утреннюю репетицию. Если бы!! После спектакля овации, цветы. Успех! Успех! Множество восторгов, слов, восклицаний.
Прием в ресторане «Ноffmаnn» (рядом с театром, минут пять хода). Прием затянулся. Было весело и сытно. Много выпили.
Домой шли пешком по утреннему Берлину. Уже работали некоторые кафе (а может, они и не закрывались?).
Поспал часа два и пошли с Витасом по городу (это уже 29-го). Сегодня сбор только в 5 вечера.
Обошли, кажется, весь Берлин ножками. Физическое состояние уже такое... космическое... ничего не ощущаешь, ни усталости, ни восторга. Спектакль 29-го прошел нормально. Зал был переполнен. Я видел, как перед началом ходили люди перед входом в театр с плакатиками «Suchen Harte!» — «Ищу билет!»
Овации в конце. А.А. несколько раз выходил на поклон.
Прием после спектакля. Власти города. По уровню такого еще не было, кажется. Автобус.
1.30 ночи — из гостиницы. Пересекаем границу. Восточный Берлин. Аэропорт. В самолете сплю. Утром 3-го в Москве. Автобус!!! Теперь уже наш! Мы не помещаемся, не говоря уже о вещах. Все возмущены. Едем из Шереметьева стоя, как в трамвае. У самого театра ломается рессора. Приехали.
28-29-30-31 сентября 1988 года, Берлин-Москва
1 октября с трудом вылетел в Одессу на съемки. Безалаберность, глупость и т. д. Снимаем в день жутко мало. Почти ничего. Все сроки летят к черту. Единственное положительное — что сегодня закончил павильон. Теперь у меня только натура осталась, когда это будет... известно одному Богу.
Сил нет, как хочется домой. Страдаю и мучаюсь.
Улечу завтра вечером в Москву, а оттуда билет до Омска на 6-е, на утро. Боже, неужели! Как хочется домой! Ничего, ничего больше не хочу и не желаю. Домой! Так устал.
4 октября 1988 г. Одесса
Из Одессы 5-го до Москвы, утром 6-го до Омска. А завтра уже назад в Москву (утром). Вот такая беготня.
10 октября 1988 г.
А.А. —«Что-то происходит, какое-то чудо, репетиция начинает идти. Что-то, что мы не успеваем зарегистрировать. Если бы я занимался постановочным театром, я наплевал бы на все это».