Это, конечно, все меняло. Доктор предложил Фредерику присесть и что-нибудь выпить. Первое предложение тот принял, а от второго отказался.

— Я не слышал о том, что она вышла замуж, — сказал доктор Грэм. — Рад за нее. — Хотя его глаза, изучавшие посетителя, выдавали тот факт, что доктор не совсем был уверен в своей радости.

— Вы ведь однажды осматривали мою жену в Эбури-Корте? — спросил Фредерик. — Мне интересно, к каким выводам вы пришли.

— Это было довольно давно, — ответил доктор.

— В любом случае, — произнес Фредерик, — я бы хотел знать. Каково ее состояние?

Губы доктора гневно сжались от воспоминаний.

— Вы не знали Данфорда, — ответил он. — Он был упрямым дураком, Салливан, даже при том, что он когда-то был моим другом. Мне было жаль его дочь. Бедняжка.

— Почему? — спросил Фредди.

— Она была бледной, худенькой и слабой, — пояснил Грэм. — Она и сейчас такая же? Данфорд и дышал бы за нее, если бы мог. Все остальное он делал за нее.

— Из того, что она рассказывала, — сказал Фредерик, — я сделал вывод, что он любил ее, сэр.

— Есть определенный вид любви, который убивает, мистер Салливан, — ответил доктор. — Удивительно, как миссис Салливан еще жива. У нее должно быть очень крепкое телосложение.

— Вы хотите сказать, что с ней все в порядке? — спросил Фредди.

— Я уже несколько лет ее не видел, — ответил доктор Грэм. — Несомненно, находясь в Индии, она была больна. Полагаю, что очень серьезно. Месяцы и даже годы, которые она была вынуждена провести в постели, ослабили ее. К моменту возвращения в Англию попытка вновь поставить ее на ноги потребовала бы времени и значительных усилий и вызвала бы некоторое неудобство и даже боль. Было просто преступлением, что ее не отправили домой намного раньше, но, я думаю, Данфорд был не в силах с ней расстаться.

— Она могла бы снова ходить? — спросил Фредерик?

Доктор пожал плечами.

— Если бы захотела, — ответил он, — Если бы ее воля была достаточно сильна. Она вовсе не была парализована, мистер Салливан. Лишь сильно ослабела от того, что большую часть жизни была инвалидом.

— А сейчас? — Фредерик пристально взглянул на врача. — Сейчас она все еще могла бы ходить?

— Она еще больше лет отдала этой слабости, — ответил доктор. — Сейчас она должна быть ближе к тридцати годам, чем к двадцати.

— Ей двадцать шесть, — уточнил Фредди.

— Кто знает? — сказал доктор. — Я не могу поставить диагноз пациенту, которого не видел много лет.

— Вы навестите ее? — спросил Фредерик.

— В Эбури-Корте? — Доктор Грэм нахмурился. — Я занятой человек, мистер Салливан, и у меня не слишком радостные воспоминания об этом месте. Меня оскорбили, заявив, что я хотел убить дочь друга и причинить ей ненужную боль и страдание. Врачам не нравится выслушивать подобные вещи.

— Я привезу ее в город, — сказал Фредерик. — Вы осмотрите ее, сэр?

Доктор пожал плечами.

— Если хотите, — ответил он. — Если только вы уже не знаете, что бы вам хотелось услышать, мистер Салливан. Я смертельно устал от великосветских пациентов, желающих, чтобы я сказал им, насколько модно их слабое здоровье. В основном это дамы, ищущие повод возлежать на диванах, чтобы создавать впечатление хрупкости.

— Я хочу, чтобы вы сказали мне, что моя жена снова сможет ходить, — сказал Фредерик. — Я приму все, что вы скажете. Если не сможет, то так тому и быть. Она научилась терпеливо и храбро сносить свой недуг.

— О, да, — сказал доктор. — Я припоминаю, мистер Салливан. Я тогда думал, что жаль, что у бедной девочки не было духа воспротивиться.

— И теперь нет, — ответил Фредди. — Она была послушной дочерью, а сейчас является послушной женой, сэр. Так вы посмотрите ее?

Доктор Грэм поднялся на ноги и протянул правую руку.

— Сообщите мне, когда она будет в городе, — сказал он. — Приятно знать, что у нее есть муж, который кажется более заинтересованным ее благополучием, нежели собственным комфортом.

Фредерик не почувствовал особенной радости от подобного комплимента. Порой казалось, что вся его жизнь — один сплошной обман. Он обманывал, даже когда не пытался этого делать.

В тот же день он написал жене письмо, сообщив о своем намерении на следующей неделе вернуться в Эбури-Корт и о том, что она и ее компаньонка на следующий день после этого вернутся в город вместе с ним.

Он выглядел почти невыносимо красивым и мужественным. Конечно, она помнила, что он был красив.