— Слушай, Слюня, давай назовем его лучше Фу, — предложил Хлюпа. — Ну, сложим начальные буквы имен Фуфы и Утики. А? По-моему, неплохо. Ведь без них бы и малыша не было.

— Нарушить традицию? Ты с ума сошел! К тому же полное имя от Фу — Фуфа, а два Фуфы — это чересчур.

Хлюпа развел лапами, показывая, что исчерпал все аргументы.

— Значит, будем звать его «малыш Бу»? — уточнил он.

— Бу, — твердо сказал Слюня.

— А когда вырастет?

— Бука. Мужественно и солидно.

— Ладно, от судьбы не уйдешь, пусть будет что будет. Но по мне, уж лучше Фуфа. Имя себялюбивое, зато очень спокойное. — Хлюпа тяжело вздохнул.

— Может, обойдется? — погладил брата по спинке Слюня, но Хлюпа только лапой махнул.

Тут из детской раздался грохот. Когда папы вбежали в Букину комнату, то увидели на полу сдернутый с сучков гамачок, а под ним распластавшегося кышонка. Бу шевельнулся и поднял мордочку. На его лбу красовалась огромная лиловая шишка.

— Вот и первое «бу», — прошептал Слюня. — Сколько же их будет?

В это время малыш завозился, пытаясь освободиться от нитей гамачка, старательно скрученных Прухом, но все больше и больше в них закукливаясь. Кокон с Бу качнулся влево, потом вправо и наконец рванул к папашам под их испуганные вопли. В последний момент Слюня успел шмыгнуть за сундук, в котором хранились орехи, а чуть промедливший Хлюпа с грохотом свалился на пол, сбитый с лап маленьким тараном, и, уже лежа на полу, простонал:

— Ты спросил, сколько раз нам грозит «бу»? Много, брат, ох как много! Не хватит пальчиков на всех наших восьми лапах.

День летел за днем. Одно «бу» следовало за другим. Хлюпа почти отчаялся, но Слюня надеялся на лучшее.

Он мотался взад и вперед, хватаясь то за одно дело, то за другое, при этом не забывая воспитывать малыша:

— Бу, ты хочешь перевернуться на живот? Так тебе не достать сосновую шишку? Дай я тебе помогу! Возьми, пожалуйста, Бу! О! О! О! Как же быстро ты ее съел?! Ну что ж, Бу… ты поступил правильно… все надо делать быстро… Бу, не бери любимый оранжевый шарф папы Хлюпы! Он несъедобный! А я говорю, несъедобный! Ты только попробуешь? Куснешь одним зубком? Да он у тебя один пока и есть. Съел? Ладно, Бу, видно, у тебя режутся другие зубки. А папе Хлюпе я отдам свой — желтый…

Хлюпа считал, что Бу подает большие надежды.

— Слюня! Бу свистит на пальцах задних лап — это признак неординарности! Завтра позовем Сверчка, пусть проверит у него слух и чувство ритма. Мне кажется, у Бу задатки гения!

— Я согласен с тобой, Хлюпонька! Бу очень умен! Это видно сразу.

— Что видно? — насторожился Хлюпа.

— Ну как же, как же! У него на лбу что?

Хлюпа обиделся:

— Ничего у него на лбу нет, я его лоб трижды мыл сегодня.

— Нет, есть! У него на лбу мозоль! Видишь? Она появилась оттого, что он обо все тюкается лбом.

— Вылитый я, — гордо заявил Хлюпа. — У него, как и у меня, голова набита мыслями до отказа. И она пе-ре-ве-ши-ва-ет! — На каждый слог Хлюпа выразительно бился лбом об пол, демонстрируя избыток ума. — Это естественно.

— Боюсь, Хлюпонька, эта мозоль всего-навсего результат его последнего «бу». И похоже, он уже затевает следующее!

Хлюпа, недоверчиво сморщив нос, переспросил:

— Новое «бу», говоришь? Ну-у-у… Я, помнится, хотел сходить к Сверчку. Уж не помню зачем. Там и пережду это «бу». — И он шмыгнул за дверь.

Слюня проводил брата понимающим взглядом, глубоко вздохнул и отправился в «детскую».

Шли дни. Бу рос, как гриб после дождя.

— Бу! — уговаривал малыша папа Слюня. — Открывай скорее рот, будем есть чмоку! Очень вкусную и полезную!

— Очень липкую и тягучую. Нет. Ешь ее сам, — отрезал Бу.

— Конечно, буду есть. Но сначала поешь, пожалуйста, ты. Чего ты ждешь? Открывай двери маленькой хижинки, туда едет ложка, полная чмоки.

Слюня сделал попытку прорваться к приоткрытому рту Бу. но «дверца» тут же захлопнулась.

— Ладно, — сказал папа Слюня, — давай есть не просто так. а со смыслом.

— Как это? — заинтересовался Бу.

— Увидишь! Открой рот.

Бу чуть-чуть подумал, нет ли здесь подвоха, но рот открыл.

— Давай есть за хороших кышей. А за плохих ни за что не станем! Первую ложечку съедим за папу Хлюпу. Ведь он тебя так любит! — ласково предложил Слюня.

— Он меня не любит, он жадный, — воспротивится Бу.

— Не может быть! — изумился Слюня.