Прошло около часа. Бяка не сразу понял, что уже проснулся. Первым понял это его нос: он зашевелился, уточняя направление аппетитного запаха, шедшего от Сяпиной стряпни, и два раза чихнул в знак одобрения.

— Бяка, — тихонько окликнул Большого Кыша Сяпа, — ты проснулся?

Тот молчал.

— Никогда раньше не замечал, что Большой Кыш умеет спать, как заяц, с открытыми глазами, — удивился вслух маленький повар.

— А я и не сплю вовсе, я думаю, — пробурчал Бяка.

— О чем же? — насторожился Сяпа.

— О том, чем это так вкусно пахнет?

— А-а-а! Пахнет супом. Я в твоем чайнике суп сварил.

— Суп, говоришь? Суп — это дело! — сразу оживился Бяка, энергично выбираясь из шалаша.

В Бякином брюшке уже давно и голодно скворчало, ведь живот, как и его хозяин, лег вчера спать, не поужинав.

Сяпа достал из торбы одну глиняную плошку и одну деревянную ложку (он же не знал, собираясь в дорогу, что у него будет попутчик). Кыши посчитались, кому первому есть. Выпало Сяпе. Сяпа деликатно съел несколько ложек, капнул супа на березовый листок Светляку и передал суп Бяке. Тот в одно мгновение опустошил всю посудинку. Будь он ужом, то вылизал бы чайник изнутри. Насытившись, кыши обнялись и затянули хором кыший «Гурман-марш»:

Потом Сяпа стал собираться в дорогу, а Бяка занялся своим туалетом. Даже в походных условиях он не забывал через каждые два часа расчесывать усы щепкой, чистить зубы дубовыми зубочистками и жевать листики мяты.

— Ничего не забыли? — беспокоился Сяпа. — Торба, барабан, свисток, чайник, мухобойка, панама, Светляк…

Все было перечтено и собрано. Кыши попрощались с шалашом и зашагали дальше. Им предстояло разыскать в Большой Тени мудрых Старейшин и расспросить их про то, где растет папоротник. Как раз туда, на юг, к главному поселению кышей, и вела та дорожка, по которой сейчас направлялись два отважных путешественника.

В Большой Тени было много всего: зверья, птиц, деревьев, трав, холмов, ручьев и прудов. На холме Лошадиная Голова тоже все это было, но… Но понемножку. Все было такое маленькое… Луг, ручеек, рощица… А здесь за бескрайними лугами простирались многочисленные прозрачные озера и темные, затянутые ряской пруды. Большая река Лапушка с заводями и ручьями окаймляла огромный лес, где бор сменялся ельником, а ельник дубравой. Одним словом — простор.

И Законы здесь были другими — жестче, строже. Пересекая камышовые заросли, Сяпа и Бяка стали свидетелями охоты лисицы на уток. Потом их напугала змея, атаковавшая лягушку. Но лягушка приглянулась еще и ежу. И еж сцепился со змеей. Их схватка, за которой кыши следили, забившись в щель между камнями, была яростной и жестокой. В конце концов у Сяпы от страха подкосились лапы, он шумно рухнул на барабан, тем самым дав шанс спастись почти побежденной змее. При падении кыша барабан издал громкое «бум», и дерущиеся в испуге бросились в разные стороны. Бяка воспользовался временным затишьем, подхватил Сяпу вместе с барабаном себе на плечи и вынес с поля боя. Это была забавная картина: Сяпа на Бяке, барабан на Сяпе, Светляк на барабане!

Тропинка запетляла по подлеску и пошла вниз. Увидев осоку и незабудки, Бяка понял, что где-то близко вода. Точно! За ближайшим поворотом начинался пологий песчаный берег не очень широкой, но быстрой реки Лапушки. Противоположный берег был, напротив, каменистым и обрывистым.

Кто разбросал по берегу блинчики-веселяшки?

Добрый Шам-Шам.

Сяпа и Бяка — медведи-бродяги.

Помощь.

Кыши пошли вдоль реки, надеясь повстречать кого-нибудь из собратьев.

— Что толку в твоем барабане? Он тяжелый и в походе совсем не нужен, — устало пробубнил Бяка.

Сяпа пожал плечами:

— Да меня с ним как-то больше. И потом, надо же отметить осуществление моего ВЕЛИКОГО ПРЕДНАЗНАЧЕНИЯ. Громко так бубумкнуть в барабан, чтоб все слышали! Как считаешь?

— Можно попробовать, — неуверенно сказал Бяка. — Когда дело будет сделано, можно и шумнуть.

Тут Сяпа споткнулся о камешек и больно ударил лапу. Он сердито поддал вредный камешек гульсией. Камешек пере-

скочил к Бяке. Большой Кыш нагнулся и поднял его. На камешке чьей-то талантливой лапой была изображена черная птица. Бякино сердце замерло: птица была так похожа на Кроху! Бяка сунул камешек в карман жилетки, внимательно огляделся и заметил то здесь, то там еще несколько расписных камешков. На них были изображены голубая стрекоза, зеленый сом и фиолетовая жужелица.