— Говорилъ-ли онъ еще что-нибудь о дальнйшемъ будущемъ?

— Я думаю, онъ не могъ ничего сказать объ этомъ.

— По всей вроятности, это его предлъ. У всхъ прорицателей есть своя граница. Границею нкоторыхъ великихъ прорицателей бываетъ періодъ въ сто лтъ.

— Мн кажется, что это не очень много.

— Впрочемъ, было два великихъ прорицателя, періодъ прорицательства которыхъ простирался — одного на четыреста лтъ, а другого на шестьсотъ и еще былъ одинъ великій прорицатель, который предсказывалъ за семьсотъ двадцать лтъ.

— О, какъ это удивительно!

— Но что они въ сравненіи со мною; ршительно ничто!

— Какъ? Неужели ты можешь предсказывать за такой громадный періодъ времени, какъ…

— Семьсотъ лтъ? Я вижу такъ же ясно, какъ видитъ съ высоты глазъ орла и могу видть за тринадцать съ половиною вковъ впередъ.

Надо было видть удивленіе короля, остановившагося съ широко раскрытыми глазами! Это окончательно принизило Мерлэна въ глазахъ короля. Съ этими людьми не требовалось никакихъ фактическихъ доказательствъ, достаточно было только одного подтвержденія, и въ этомъ подтвержденіи никто никогда не сомнвался.

— Хотя, — продолжалъ я, — я могу дйствовать и по особымъ родамъ прорицательства — продолжительнымъ и краткимъ — если только захочу практиковать это; но я рдко даю прорицательства на короткій періодъ времени, такъ какъ этимъ роняю свое достоинство. Это хорошо для такого, какъ Мерлэнъ или, какъ мы называемъ ихъ въ нашей профессіи, для кратковременныхъ прорицателей. Правда, и мн случалось предсказывать факты, которые должны были случиться черезъ нсколько дней, но это бываетъ очень рдко. Такъ вы, вроятно, слышали, что я опредлилъ день и часъ вашего прізда въ Валлэй Голинессъ еще за три дня.

— Дйствительно, я припоминаю, что слышалъ объ этомъ.

— Но мн было бы въ сорокъ разъ легче и я въ тысячу разъ боле разсказалъ бы подробностей, если бы это было не черезъ три дня, а черезъ пятьсотъ лтъ.

— Какъ это все удивительно!

— Да; для умнаго эксперта много лучше предсказать то, что будетъ черезъ пятьсотъ лтъ, чмъ то, что случится черезъ пятьсотъ секундъ.

— И вотъ странная вещь; въ пятьсотъ разъ легче предсказать послднее, чмъ первое, но для невдохновеннаго человка это кажется крайне непонятнымъ. По истин сказать, законъ прорицательства противорчитъ вроятности, длая какимъ-то страннымъ образомъ трудное легкимъ и легкое труднымъ.

У короля была умная голова; даже надтая на нее шапка поселянина не придавала лицу глуповатаго выраженія, всякій узналъ бы въ ней голову короля, лишь только онъ заставлялъ работать свой умъ.

Но теперь мн предстояла очень трудная работа. Король жаждалъ знать, что произойдетъ въ теченіе слдующихъ тринадцати столтій, точно онъ собирался жить такъ долго. Я много длалъ дурного въ свое время, но теперь то, что я выдавалъ себя за прорицателя, было самое худшее изъ всхъ моихъ длъ. Но все же это имло и свою хорошую сторону. Прорицателямъ не требуется имть слишкомъ много ума; хорошо его имть для потребностей обыденной жизни; но онъ совершенно непригоденъ для профессіональнаго труда. это самая покойная профессія. Когда на васъ находитъ духъ прорицательства, вы просто можете оставить въ поко вашъ умъ, положить его въ какое-нибудь прохладное мсто на отдыхъ, а только дать волю вашему языку, оставить его работать одного и результатомъ этого явится прорицательство.

Каждый день намъ попадался кто-либо изъ странствующихъ рыцарей и видъ ихъ производилъ сильное впечатлніе на короля. Онъ могъ бы забыться и сказать кому-нибудь изъ нихъ что-либо такое, что могло возбудить въ нихъ подозрніе, и потому я всегда во время уводилъ его съ дороги. Иногда онъ останавливался и смотрлъ во вс глаза, въ которыхъ выражалась гордость; его ноздри расширялись, какъ ноздри полковой лошади; я зналъ, что у него было полное желаніе сразиться съ этими рыцарями. Около полудня, на третій день нашего путешествія, я остановился на дорог, желая принять нкоторыя мры предосторожности, которыя мн были внушены ударомъ бича, доставшимся на мою долю два дня тому назадъ; такія мры предосторожности слдовало принять относительно динамитной бомбы, находящейся у меня въ мшк; я и вспомнилъ о ней въ виду слдующаго обстоятельства: я шелъ, ни о чемъ не думая, съ языкомъ на свобод и съ умомъ на отдых — я, видите-ли, занимался прорицательствомъ — но вдругъ оступился и чуть было не упалъ; я поблднлъ какъ полотно, и осторожно осмотрлъ свой дорожный мшокъ. Тамъ была, какъ я уже говорилъ, динамитная бомба, замотанная шерстью и положенная въ коробочку; приготовленіе этой бомбы стоило мн немалаго труда; я предполагалъ съ ея помощью совершить когда-нибудь еще одно чудо; но все же близкое сосдство съ такой опасной вещью приводило меня въ нервное состояніе. Мн необходимо было или выбросить ее, или придумать для нея какое-либо безопасное мсто. Я вынулъ ее и положилъ въ свою сумочку; но какъ разъ въ это время къ намъ на встрчу подъхало двое рыцарей. Король вытянулся прямо и стоялъ, какъ статуя, пристально смотря на нихъ — онъ врно совершенно забылся, — но прежде чмъ я усплъ предостеречь его, какъ онъ сдлалъ прыжокъ и, пожалуй, даже было хорошо, что онъ его сдлалъ. Король полагалъ, что они свернутъ въ сторону. Разв такіе люди станутъ сворачивать въ сторону для какого-нибудь поселянина, попавшагося подъ ноги? Рыцари, конечно, не обратили ни малйшаго вниманія на короля; если бы онъ не отскочилъ во время, то они прохали бы, раздавивъ его копытами лошади, и только посмялись бы надъ этимъ.

Король разгнвался и послалъ имъ вслдъ вызовъ и самые нелестные эпитеты. Рыцари еще недалеко отъхали отъ насъ. Они остановились, крайне удивленные, приподнялись съ своихъ сделъ и оглянулись назадъ, точно размышляя, что стоить-ли связываться съ такими ничтожествами, какими показались мы имъ. Но вотъ они повернули лошадей и стали противъ насъ. Нельзя было терять ни одной минуты. Я сталъ передъ ними; потомъ обошелъ ихъ и бросилъ имъ въ лицо такое оскорбленіе, отъ котораго волосъ становится дыбомъ на голов, такъ-что, вызовъ, сдланный королемъ, сравнительно былъ очень мягокъ. Они, вроятно, хотли быть ближе къ королю, прежде чмъ начать дйствовать, но, услышавъ мои оскорбительныя слова, они спшились и обошли лошадей, а минуту спустя, они очутились бы грудь съ грудью со мною. Я былъ на разстояніи семидесяти ярдовъ и, цпляясь за большой столбъ у дороги, хотлъ на него влзть. Когда же они были на разстояніи тридцати ярдовъ, то вытянули свои пики, нагнули головы, украшенныя перьями изъ конскаго волоса и направились прямо на меня. Когда они были на разстояніи пятнадцати ярдовъ, я бросилъ бомбу разсчитавъ насколько возможно, чтобы она попала въ цль, и она раззорвалась подъ самыми мордами лошадей. Да, это была рискованная и ужасная вещь! Это походило на взрывъ парохода на Миссисипи; въ теченіе четверти часа мы стояли подъ непрерывнымъ градомъ самыхъ мельчайшихъ обрывковъ и осколковъ разорванныхъ на клочки рыцарей, убранства лошадей и клочковъ мяса послднихъ. Я говорю мы, потому что сюда явился и король, лишь только онъ пришелъ въ себя посл перваго испуга. На этомъ мст образовалась яма, о которой долго будутъ разсуждать въ этомъ округ, откуда она явилась? конечно, для засыпки этой ямы не потребуется расходовъ; эта работа будетъ исполнена очередными поселянами помстья, которые, однако, ничего не получатъ за свой трудъ.

Но я объяснилъ происхожденіе этой ямы самому королю, сказавъ, что это сдлано динамитной бомбой; но все же онъ считалъ это благороднымъ чудомъ, что еще боле отодвинуло Мерлэна на задній планъ. Кром того, я объяснилъ королю, что такое чудо возможно совершать въ томъ только случа, когда этому соотвтствуютъ атмосферныя условія. Иначе король сталъ бы просить меня примнять это чудо всякій разъ, когда представлялся бы къ этому удобный случай; но это мн было бы неудобно, такъ какъ у меня больше не было такой бомбы.