— Довольно! Ступайте!

Но я сталъ просить короля подвергнуть испытанію моего кандидата. Король сталъ было подаваться моимъ просьбамъ, но коммисія заявила, что не станетъ экзаменовать сына ткача. Мн было хорошо извстно, что члены этой коммиссіи и не съумли бы проэкзаменовать его; поэтому я сталъ просить короля дозволить моимъ профессорамъ подвергнуть его испытанію. Это было дозволено. Тогда и началось испытаніе. Пріятно было слушать, какъ этотъ юноша ясно и отчетливо отвчалъ на вс вопросы касательно военныхъ наукъ: тактики, артиллеріи, фортификаціи; онъ говорилъ о минахъ и о контръ-минахъ; о сраженіяхъ, о стратегическомъ значеніи мстностей; объ осад крпостей; о различнаго рода пушкахъ; о револьверахъ, о ружьяхъ и употребленіи ихъ. Онъ оказался также сильнымъ и въ математик, и въ космографіи. Когда экзаменъ кончился, онъ отдалъ честь по военному и вытянулся. Я очень гордился этимъ юношею, такъ какъ видлъ, что партія выиграна и на моей улиц праздникъ.

Образованіе великая вещь! Этотъ, подвергавшійся испытанію юноша, былъ тотъ самый малый, который при поступленіи въ Уэстъ-Поантъ на мой вопросъ: «Что будетъ длать генералъ, если во время сраженія подъ нимъ убьютъ лошадь»? — отвчалъ: «Онъ долженъ скоре убжать!»

Затмъ вызвали одного изъ дворянъ. Я хотлъ предложить ему нсколько вопросовъ и потому сказалъ:

— Ваша милость уметъ читать?

Его лицо вспыхнуло и онъ съ жаромъ обратился ко мн:

— Принимаешь ты меня за клерка, что-ли? Въ моихъ жилахъ течетъ не такая кровь…

— Отвчайте на вопросъ!

Онъ нсколько умрилъ свой пылъ и отвтилъ:

— Нтъ!

— Умете-ли вы писать?

Онъ опять сталъ было входить въ различные комментаріи, но я опять его остановилъ:

— Отвчайте прямо на вопросъ; здсь не дозволяется входить въ какія-либо разсужденія. Отвчайте, умете-ли вы писать?

— Нтъ!

— Знаете-ли вы таблицу умноженія?

— Я не понимаю, что вы подразумваете подъ этимъ?

— Сколько будетъ 6 разъ 9?

— Это скрытая отъ меня тайна по той причин, что углубленіе въ такія знанія вовсе мн не нужно; я избгаю даже знакомства съ этимъ.

— Если А торгуетъ у B бочку луку, стоющаго 2 пенса за четверикъ, въ обмнъ на овцу, стоющую 4 пенса, и собаку, которая стоитъ одну пенни, а С убьетъ собаку прежде, чмъ она ощенилась, такъ какъ она его укусила, принявъ за D, то какую сумму долженъ получить А отъ B и какую часть платятъ за собаку С или D и кто будетъ получать деньги? Если А, то одной пенни будетъ ли достаточно, или можетъ-ли онъ требовать добавочную сумму за ожидаемый приплодъ?

— По истин сказать, я еще никогда не слыхалъ такихъ вопросовъ, которые могутъ только разстроить умъ человка и смутить его мысли. Къ чему заставлять меня разбираться со всми этими бочками, собаками, съ этими людьми, носящими какія-то безбожныя имена; неужели они не могутъ сами разобраться безъ меня; если я впутаюсь сюда, то еще причиню кому-нибудь убытокъ, а я былъ бы въ отчаяніи, если бы кому-нибудь сдлалъ зло, хотя и неумышленно.

— Что вамъ извстно относительно притяженія и тяготнія?

— Быть можетъ, его милость король обнародовалъ объ этомъ въ то время, когда я лежалъ больной въ начал года, и я объ этомъ ничего не слыхалъ.

— Что вы знаете о наук оптики?

— Я знаю губернаторовъ, сенешаловъ замковъ, шерифовъ и массу подобныхъ почетныхъ должностей, но то, что вы называете наукою оптики, я еще никогда не слыхалъ, быть можетъ, эта вновь учрежденная должность.

— Да, въ этой стран.

Попробуйте втолковать такому молюску что-либо иное, кром существованія оффиціальныхъ должностей здсь, подъ солнцемъ! Сдлавъ ему еще нсколько вопросовъ, я передалъ его профессрамъ, которые подвергли его испытанію изъ военныхъ наукъ. Но и тутъ онъ оказался совершенно несвдущимъ. Онъ зналъ о военномъ дл тогдашняго времени: о нанесеніи ударовъ изъ-за куста мнимымъ людодамъ, о бо быковъ, о сраженіи на турнирахъ, и больше ничего, такъ что онъ являлся совершенно безполезнымъ, Затмъ мы вызвали другихъ дворянчиковъ и т вс оказались совершенными невждами. Я передалъ ихъ въ руки главы коммисіи, съ полнымъ сознаніемъ, что ихъ пирогъ будетъ изъ затхлой муки. Ихъ предупредительно экзаменовали о различныхъ преимуществахъ:

— Прошу сказать ваше имя?

— Пертиполь, сынъ сэра Пертиполя, барона Барлэй Мэшъ.

— Вашъ ддъ?

— Тоже сэръ Пертиполь, баромъ Барлэй Мэшъ.

— Праддъ?

— То же имя и титулъ.

— Прапраддъ?

— Не знаю, милостивый сэръ, тутъ уже линія теряется.

— Но это ничего. Четырехъ поколній вполн достаточно и это отвчаетъ требуемымъ правиламъ.

— Какимъ правиламъ? — спросилъ я.

— По правилу требуется четыре поколнія дворянства, иначе кандидатъ ни можетъ быть выбранъ.

— Человкъ не можетъ быть произведемъ въ лейтенанты арміи, если онъ не докажетъ четырехъ поколній дворянства?

— Именно такъ; но не только онъ не можетъ быть произведенъ въ лейтенанты, но вообще въ офицеры.

— О, это удивительная вещь! Но почему требуется именно это достоинство?

— Почему? Это слишкомъ смлый вопросъ, милостивый сэръ и патронъ.

— Я вижу, вижу; это совершенно одно и то же. Право, это удивительно. Въ первомъ случа человкъ долженъ имть четыре поколнія предковъ, погруженныхъ во мракъ невжества и онъ получаетъ право управлять живыми людьми, судьба которыхъ находится въ его обезсилнныхъ рукахъ.

Король сказалъ:

— Но истин сказать, я не нахожу ничего страннаго въ этомъ закон. Вс почетныя и выгодныя мста въ арміи принадлежатъ по праву людямъ благородной крови; такимъ образомъ, вс такія мста въ арміи составляютъ ихъ неотъемлемую собственность и остаются за ними безъ всякихъ правилъ. Правило существуетъ лишь для опредленія границъ. Главная цль заключается въ охраненіи отъ новой крови, которая можетъ породить только презрніе къ этимъ должностямъ и тогда люди высокаго происхожденія совершенно устранятся отъ нихъ. Я вполн заслуживалъ бы порицанія, если бы допустилъ такое бдствіе. Вы можете это дозволить, если вамъ такъ нравится, потому что вы облечены властью, но если король дозволитъ такую вещь, то это сочтется сумасбродствомъ съ его стороны, которое покажется никому непонятнымъ.