— Тут болота были. Потом их осушили. Я здесь головастиков ловил, потом стал по стройкам лазить. Это очень увлекательно, скажу тебе…

Кен пожал плечами. Возможно, Паша прав, и пацану интересно взбираться на краны, нырять в траншеи, носиться по лестницам, но он ничем таким не занимался. Даже в голову не приходило.

— Как мы найдем дом и квартиру Егора? — спросил он у Паши.

— Да спросим у кого-нибудь. — Он указал на лавочку, на которой рядком сидели три бабули.

Они приблизились к ним. Паша, поздоровавшись, обратился к самой старшей:

— Не подскажете, где скульптор живет? Егором его зовут. Высокий, худощавый, с залысинами?

— Не знаю, сынок, — покачала головой бабка. Она была худая, морщинистая, в старом-престаром пальто из простеганной плащевки и в мохеровом берете с гигантским цветком на боку.

— Как не знаешь? — ткнула ее в бок товарка. — Сама же говорила, что напротив тебя.

— Напротив какой-то чудак живет. Грязь домой таскает. Весь подъезд изгадил.

— Не грязь, а глину, сам же тебе сказал.

— А какая разница?

— Большая! Из глины лепить можно, не знаешь, что ли? — Она перевела взгляд на Пашу. — Идите вот в этот дом… — Она указала на пятиэтажку, стоящую торцом к дороге. — Первый подъезд, нажмите на восьмерку, там дед живет, он всегда дома, пустит вас. Третий этаж, квартира справа.

— Спасибо большое.

— Да не похож он на скульптора, — фыркнула соседка Егора. — Морда уркаганская… А на руке наколка! Скульптор! Не смешите…

И продолжила в том же духе, но Паша с Кеном ее уже не слушали.

Они зашли в подъезд (дед и правда впустил их), поднялись на третий этаж. Паша позвонил. Затем постучал. Ему никто не открыл.

— Дома нет, — сделал вывод Кен.

— Ты слышишь телевизор? — спросил Паша, прислонившись к двери.

Кен последовал его примеру и прислушался.

— Да, он работает, — сказал он. — И что из того?

— Ушел, не выключив телевизора?

— Творческие люди очень рассеянны.

Но Паша пропустил его реплику мимо ушей. С задумчивым видом он принялся рассматривать замок.

— Ты что задумал?

— Дверь выломать.

— С ума сошел?

— Что-то здесь произошло. Я чую.

Тут пиликнул замок, открытый магнитным ключом. Хлопнула подъездная дверь. Кен свесил голову в пролет и увидел бабульку, с которой они беседовали пару минут назад.

— Ну, чего? — крикнула она, увидев лицо Кена. — На месте ваш друг?

— Не открывает что-то. Не видели его сегодня?

— Нет. Вчера только. — Она довольно резво для своего возраста зашагала по ступенькам вверх. — проститутку какую-то привел, в глазок видела. Потом телик врубил. И громко, как всегда! Ладно сначала новости передавали, так потом он канал переключил, и музыка заорала. Да ужасная такая…

— Какая? — спросил Паша.

— Не разбираюсь я в этом. Металл, что ли? Орут как ненормальные и инструменты ба-ба-бах! По мозгам прямо. — Старушка дошла до своей двери, вынула ключи. — Хорошо, вырубил через полчаса. Но телевизор не выключил. Не так громко, а ночью-то все равно слышно. Я-то ладно, глуховатая. И живу через квартиру, а те, кто через стенку, наверное, вешались.

— У вас балконы на одну сторону выходят?

— Да. Соседние. Окна двух других квартир на другую смотрят.

— Можно, я с вашего балкона на соседний перелезу?

— Это еще зачем? — подозрительно сощурилась бабка.

— Понимаете… У нашего приятеля слабое сердце. Он не берет трубку, и мы беспокоимся.

— Сердце? Слабое? Да брось! Пьет как конь. Разве больной человек будет так себя вести?

И все же она их впустила. Велев разуться, провела мужчин в зал. К удивлению Кена, обстановка в комнате была современная. Никаких тебе югославских стенок, совдеповских диванов, ковров на стене, плюшевых скатертей и люстр с «висюльками». Натяжной потолок, лаконичные обои, горка цвета «венге», тахта, два кожаных кресла и большой плоский телевизор.

Бабка, заметив удивленный взгляд Кена, хмыкнула:

— Что, не ожидал у старухи такую красоту увидеть? Думаете, мы свой век должны в рухляди доживать?

Она отдернула штору и открыла дверь на балкон. Естественно, створка была пластиковая.

— Полтора года половину пенсии откладывала, чтобы ремонт сделать. И то не хватило, окна и потолок в кредит взяла. А вот на мебель и технику не дали. Типа, пенсионерка, вдруг помру…

У Кена сложилось впечатление, что бабуля впустила их в квартиру только затем, чтобы похвалиться своим ремонтом.