— Нет. Делаю по минимальной ставке, поэтому им выгодно пользоваться моими услугами, а не услугами гильдейских кузнецов. Те возьмут за такую работу на треть больше.

— Еще выполняю мелкие заказы от гоблинов. Но бесплатно. Надеюсь, я ничего не нарушила?

— Нет. Всё верно. Гоблины относятся к внутреннему кругу, они своим. Ты все сделала правильно! Умничка!

Светловолосая гнома зарделась от похвалы, и стала неуловимо напоминать школьницу–отличницу у доски.

— У меня есть для тебя один заказ, — произнес я, — заказ очень сложный.

— Я слушаю, — по гноме видно, как она внутренне подобралась.

— Повторюсь заказ очень сложный. Работать придется с очень дорогими и капризными артефактами. Не каждый мастер–кузнец получает возможность сделать нечто подобное.

— Я готова! — твердо ответила гнома.

— Вот и молодец! — похвалил я её и показал бумаги на столе, — вот тут я сделал наброски будущего шедевра.

— Это магический посох? — после беглого ознакомления спросила Фарана.

— Жреческий. Боевой жреческий посох.

— Боевой?

— Именно. То есть владелец может использовать его в драке. Поэтому посох должен обладать повышенной прочностью. И оставаться легким.

— Он делается для кого-то конкретно? — Фарана достала блокнот и стала писать.

— Да. Мужчина крепкого телосложения около двух метров ростом.

— Здесь нарисован кристалл? Это какой-то камень? А вот в этом месте вставляется некая конструкция? Мне её надо выковать?

— Нет. Это божественные артефакты, — я вытащил из пространственного кармана тригух Шаршу и камень душ с заключенным ангелом, — вот. В камне содержится душа ангела Триединого. Поэтому, заклинаю всеми богами, не повреди его.

— А разве это не запрещено? Инквизиторы…

— Это уже моя проблема, — отмахнулся я, — да и ангел не против подобного времяпрепровождения. Я с ним уже имел ряд бесед и он согласен на то, чтобы вместилище с его душей использовалось для создания божественного артефакта.

— Хм. Но все-таки инквизиторы могут посчитать это ересью. Сен у тебя не будет из-за этого проблем?

— Это подарок одному инквизитору. Моему давнему другу. Я решу этот вопрос с ним. Уверен, что он поймет. И это не твоя забота.

— Хорошо.

— Можешь брать любые материалы и ингредиенты, — после этих слов глаза гномы загорелись словно звезды.

— Совсем любые?

— Да. Включая самые редкие, всё, что есть на складе, в твоем распоряжении.

— Но это очень дорого…

— Не дороже жизни. Он спас меня от кое–чего хуже смерти и не попросил никакой платы. Так что не стесняйся. И главное: ни магии, ни гномьих рун в посохе быть не должно! Максимум — ваши наговоры для духа металлов.

— Я понимаю, — кивнула гнома и показала на листки бумаги, — а что тут за надписи надо выгравировать? И ты уверен, что хват у посоха должен быть таким?

Гнома включившись в работу, перестала робеть и буквально засыпала меня кипой вопросов. Отделаться от неё я смог только через час, когда Фарана получила достаточно информации для создания главного шедевра в своей жизни.

«Хорошая девочка. Не зря мы её выкупили!»

Согласен. Энтузиазм так и прёт.

«Думаешь, что она справиться?»

Конечно. Это же божественный артефакт, а не магический. Тут главное не знания, а желание сделать шедевр, и правильные ингредиенты, конечно. Так что справится!

Я вышел из кабинета и решил прогуляться по поместью. По дороге ко мне присоединился управляющий поместьем.

— Господин де Мориан, — начал он, — я хотел бы обсудить с вами ряд насущных вопросов.

— Месье Францура, вы то мне и нужны! — после прибытия я не успел пересечься с ним, — прогуляйтесь со мной.

— С радостью, господин!

— Хочу сказать, что я доволен, как вы ведете дела. Поместье в отличном состоянии!

— Рад служить, — управляющему явно понравилась моя похвала, — вот именно об этом я и хотел поговорить.

— Какие-то проблемы? — нахмурился я.

— Нет, что вы! Всё в порядке. Но в последнее время численность жителей в поместье растёт и скоро мне может не хватить рабочих рук.

— К сожалению, нет.

— Но я еще не задал вопрос, господин.

— Вы хотели, чтобы я заказал еще несколько работников в поместье?

— Да.

— Пока это невозможно.

— Почему?

— Хм, — я остановился и тихо произнес, — я сделаю вид, что не заметил дерзость с вашей стороны.

— Простите, господин, — побледнел управляющий.