Марина принадлежит к хорошим женщинам. У нее есть ребенок от подобного нам, двухкомнатная квартира, сотенка книг и телевизор. Она изредка дает нам денег на водку, чаще кормит чем-нибудь, чтоб не умерли, продолжали бурную жизнедеятельность на благо неизвестно чего.

Может быть, может быть – даст нам Марина недостающие тысячи на бутылочку. Может быть, может быть – разрешит выпить на кухне… А чем отплатим мы? Избитыми словами благодарности? Чтением стихов?.. Не прикрутим отвалившуюся дверцу у шкафа, не пообещаем вернуть накопившийся долг, на день рождения не подпишем открытки…

Грустные мои думы прервались Серегиным возгласом:

– Смотрите, а кто это там сегодня женится?

Мы как раз идем мимо загса, только по другой стороне улицы. Серега кого-то приметил у храма свадеб и разводов. И мы остановились, всматриваемся в людей, толкущихся возле стеклянных дверей; у них есть цветы в руках, кажется, есть и бутылки.

– Свадьба чья-то, – бормотнул я. – А что?

– Да вон, пятый слева, это не Леха Усольцев?

– В сером пуховике?

– Ну да! Он, он!

– Точняк!

И мы через дорогу, лавируя меж автомобилей, пробиваемся к загсу.

Леха Усольцев учился с Серегой в одной школе, на год младше. Я с ним знаком по студии звукозаписи «Орбита»: он пытался распространять альбомы нашей группы, но безуспешно.

– Леша, привет, дорогой!

– О, какие люди, и без конвоя!

– Чья свадьба?

– Да вы не знаете. Мой начальник женится, Егор Лодыжников.

– А на ком?

– Ну ее вы вообще не знаете, она из Назарова.

Нет, шанс упустить нельзя, это ясно нам троим, как день…

– Слушай, Алеша, – Серега снижает громкость голоса до шепота революционера-заговорщика, – а нам как-нибудь встрять нельзя? У?

– Нет, мужики, исключено. Свадьба на квартире, будут самые близкие.

– А это столпился кто?

– Не знаю. Одна, что ли, свадьба сегодня? – Леха Усольцев начинает раздражаться, ему неприятно наше желание вторгнуться в торжество совершенно незнакомых людей. – Нет, мужики, сами посудите…

– Когда они прибудут? – напирает Серега. – Я у них сам попрошусь.

Леха вздохнул, он в отчаянии от такой наглости, и, кажется, даже хризантемы повяли у него в руках. Но Серега дает ему возможность от нас избавиться:

– Понимаешь, Алеша, очень-преочень выпить надо. С утра на сушняках. Может, просто дашь две бумажки с видом города Красноярска? Конечно, взаймы!..

Леха не хочет, но под нашими (я и Юрка тоже стали давить) словесными ударами вынимает из кармана десять тысяч, а потом еще семь; не может удержаться, чтоб не сказать на прощанье:

– Ну, мужики, ну вы и наглые!

– Спасибо, Алексей, огромное тебе спасибо! Дай бог здоровья! – Серега раскланивается перед звукооператором студии «Орбита». – Пожелай молодым мира, согласия и всего прочего, а нам – допиться на твои деньги до радости. Адью!

Мы спешим в магазин за водкой.

– Вот, а говорят Эльдорадо нет. Просто оно перемещается, – рассуждает Серега, – принимает разные обличья и формы. Главное – искать и не проходить мимо!

Глава восьмая

Первая бутылка

Действительно, полоса удачи пошла у нас. Всего девять пятьсот стоит акцизная «Русская» в ближайшем гастрономе, а значит, мы покупаем два пузыря и пачку «Примы» – малый джентльменский набор. До большого не хватает посудинки типа «стакан», но, надеемся, Марина Гурина пустит нас и выпьем мы с удобствами. Вот тогда и начнется жизнь, тогда начнется…

Но опять же – «но». Но Марины не оказалось дома. На нашу настойчивую долбежку в дверь откликнулась, по абаканской традиции, соседка:

– Нет ее! И ходят, и ходят… Топтать, что ли, кроме нее, уже некого?

– Выходите, – предложил Юрка, – вас потопчем.

– Эх, бесстыжие! – Дверь захлопнулась.

Мда, надо или искать другое место для пития, или «согреваться» здесь, в подъезде. Быстро сходимся на втором.

Присели на площадке между вторым и третьим этажами, Юрка зубами сорвал закрывашку. Закурили, сделали по первому, разминочному глотку.

– У-ух! Хорошо-то…

– Отлегло-о!

Еще глотнули. Серега вспомнил:

– Да, Сен, ты же «Караван» мой еще не читал!

– Нет, – подтвердил я. – Ты хвалился, что написал, но познакомиться не довелось.

– А он у меня с собой! – И Серега достал из внутреннего кармана шинели потертые, мятые листы. – Сейчас зачитаю.

– Давай! – улыбнулся Юрка. – Хорошая философская темка.

Серега принял бутылку, сделал пару крупных глотков, дымнул сигаретой. Шумно выдохнул и начал чтение: