Шрифт:
10–14; XXXII, 9–14Череда несвязных образов, завершающих строфу XXXI — «младой певец», «безвременный конец», «дохнула буря», «цвет прекрасный / Увял», «Потух огонь на алтаре», — намеренное сочетание поэтических условностей, посредством которых Пушкин воссоздает стиль бедного Ленского (ср.: XXI–XXII, последняя элегия Ленского); но богатые и оригинальные метафоры опустелого дома, закрытых ставень, забеленных мелом окон, отсутствия хозяйки (слово «душа» в России — женского рода), в конце строфы XXXII — собственно пушкинские; это как бы образец того, что «он» может сделать.
В 1820-е годы ни Шелли, ни Китс не были еще настолько известны, чтобы их широко читали во французских переводах, подобно значительно более распространенным и более доступно пересказанным Макферсону, Байрону и Муру. Когда Пушкин писал главу Шестую «ЕО», он, конечно, не был знаком с поэмой Шелли «Адонаис», написанной на смерть Китса в июне 1821 г. и в том же году опубликованной. Как и многие другие параллелизмы, упоминаемые в моих комментариях, сходство метафор при изображении смерти Ленского и образов «Адонаиса», VI, 7–9:
Раскрылись лепестки едва-едва, Завистливая буря налетела, И вместо всех плодов — безжизненное тело. <Пер. В. Микушевича>— легко объяснить логикой литературного развития, зиждущегося на общем источнике древних образов. Пушкинский образ опустелого дома, однако, более оригинален в характерных деталях, чем метафора «ангельской души» как «земной гостьи» в «невинной груди» («Адонаис», XVII).
XXXII
1–2Ср.: Браунинг, «После» (1855), монолог дуэлянта, убившего своего противника:
Как державно сиянье чела! Смерть взяла, что могла. Погружен в отрешенность свою, В незнакомом краю Он забыл и обиду, и месть, Все, что было и есть, И в торжественный миг похорон Весь преображен. <Пер. Игн. Ивановского>.8Играла жизнь, кипела кровь.Это привело бы в смущение при переводе даже убежденного буквалиста.
9–14См. коммент. к главе Шестой, XXXI, 10–14.
12–146 янв. 1827 г. Вяземский прочитал главу Шестую (привезенную Пушкиным в Москву), и это привело его в восторг. Он восхищался, обнаружив большую проницательность, метафорой опустелого дома (см. письмо, помеченное этим днем к Александру Тургеневу и Жуковскому, которые были за границей).
«Ставни» — складывающиеся дощатые щиты, прикрывающие внутреннюю часть оконной рамы.
XXXIII
12На благородном расстояньи.Ср.: Байрон, «Дон Жуан», IV, XLI, 4–6:
…в двенадцати шагах Сия дистанция не столь уже близка, Коль с близким другом вас забавы жизни ставят. <Пер. Г. Шенгели>.Двенадцать шагов — это двенадцать ярдов (тридцать шесть футов), три восьмых от расстояния на дуэли Онегина с Ленским. На самом деле, когда Онегин выстрелил, расстояние между ними было четырнадцать ярдов. На дуэлях, в тех случаях, когда оказывалась задета честь семьи, дистанция могла быть значительно меньше. Так, Рылеев и князь Константин Шаховской стрелялись с расстояния в три шага (22 февр. 1824 г.) — и их пули столкнулись в воздухе.