Шрифт:
— Вы к кому? — дружелюбно спросил седой человек и чуть прищурил левый глаз.
— К Иннокентию Дмитриевичу. Мы условились встретиться.
— А я вас где-то видел… Позвольте, позвольте… лицо ваше мне знакомо. Да ну, помогите же.
— Я горный инженер Майский.
— Правильно! — седой человек тихо рассмеялся — Вы тот самый неудачник, который искал в тайге золото?
«Почему неудачник?» — удивился Александр. Он собирался возразить незнакомцу, но тот быстро добавил:
— Товарищ Майский, после беседы с Иннокентием Дмитриевичем заходите ко мне, а? У вас найдется несколько минут?
— Хорошо, я зайду, но…
— Вот и отлично. Меня вы найдете в уездно-городском исполнительном комитете. Я — комиссар по промышленности. Запомните? Так я жду вас. Спросите Земцова. Это моя фамилия. Девятая комната.
Переступив порог знакомого кабинета, Майский сразу увидел Иноземцева — тот стоял у окна, спиной к двери.
— Здравствуйте, молодой человек, — приветствовал он геолога, не оборачиваясь. — Вы пунктуальны.
— А разве это плохо? — сухо спросил Александр.
— Наоборот, очень хорошо. Точность — необходимое качество деловых людей, и я ценю это качество. Он медленно повернулся, холодно посмотрел на Майского. — Жаль, что этой точности нет в вашем докладе.
Ничего не понимая, Александр молча смотрел на своего «благодетеля». Машинально перевел взгляд на стол, на лист бумаги, наполовину исписанный крупным размашистым почерком, отчетливо увидел свою фамилию, и в сознание вдруг проникли слова последней недописанной фразы:
«…новое месторождение золота, разведанное горным инженером Майским, не представляет практического значения…».
— Нехорошо читать чужие бумаги, — услышал он строгий голос. Иннокентий Дмитриевич быстро подошел к столу, накрыл книгой исписанный лист.
— Извините, — Александр чувствовал, что краснеет, и начинал злиться, — я не читал.
Иноземцев сел в кресло, снял пенсне, повертел и снова привычно кинул на переносицу. Затем вложил пальцы одной руки между пальцами другой и начал сухо, деловым тоном.
— Давайте говорить серьезно. Доклад ваш представляет, гм… определенный интерес. Да. Это следует признать. Я внимательно ознакомился с ним, а некоторые места читал с увлечением. Отдельные страницы написаны мастерски. Вы поэт, мечтатель. И вот это помешало вам подойти к работе строго по-деловому. В докладе многое неясно, многое требует дополнений и доказательства цифрами, а не предположений, не фантазии.
— Я внесу необходимые дополнения сейчас же. У меня с собой записная книжка…
— Нет, нет. Не извольте беспокоиться, молодой человек. Возложенную на вас задачу вы, гм… вчерне выполнили. Да. Остальное доделают другие. Мы пошлем новую поисковую партию.
— Там нечего доделывать, Иннокентий Дмитриевич. Надо посылать не поисковую партию, а рабочих и добывать золото. Ведь оно, можно сказать, само из земли лезет.
— Я уже говорил вам и вынужден повторить: не торопитесь, — голубые глаза Иноземцева холодно смотрели сквозь стеклышки пенсне. — Вы свое дело сделали. Плохо ли, хорошо ли, но сделали. Передайте в отдел Николая Петровича карту и образцы пород. Остальное вас не касается…
Майский не вытерпел.
— То есть, как — не касается? — почти крикнул он. — Я нашел золото, а вы говорите — меня не касается. Это вас, видимо, мало касается. Да знаете ли вы, что…
— Выпейте воды, — прервал его Иннокентий Дмитриевич. — Нервы надо беречь.
— Свои-то вы бережете, и даже очень заботливо.
— Милостивый государь, кто позволил вам так говорить со мной? Кто? Вы забываетесь, милостивый государь.
Александр, задыхаясь от ярости, выкрикнул:
— Нет, не забываюсь. Забываетесь вы и пожалеете…
— Вон! Вон из кабинета!
— Я уйду, но вы… вы запомните этот день. — И резко повернувшись, выбежал из кабинета, хлопнув дверью.
— Вот наглец, — прошептал изумленный Иноземцев. — Он может доставить много хлопот…
Оказавшись в коридоре, Майский прежде всего закурил. «Черт побери, — подумал он, жадно глотая дым, — как глупо все получилось. Что же теперь делать?» Он направился к выходу и вдруг вспомнил о приглашении седого человека. «Этому еще чего надо? Кто он такой? Разве зайти? А зачем? Все они сухари и чинуши. Впрочем, посмотрим». Бросив окурок, Александр пошел разыскивать Златогорский уездно-городской исполком. Это учреждение располагалось неподалеку от треста. Молодой инженер поднялся на второй этаж, свернул налево и остановился перед дверью, похожей на все прочие. Маленькая пузатенькая девятка с кокетливо поджатым хвостиком выписана черной краской на квадратике серого картона. Здесь Майский постучал и сразу получил приглашение войти. Седой человек разговаривал по телефону. Продолжая говорить, он свободной рукой показал инженеру на единственный в кабинете стул. Кончив разговор, повесил трубку на рычажок, протянул руку.