Риад завернулся в меха. Дыхание вырывалось плюмажем, было очень холодно. Он на миг сконцентрировался... ответом стало ревущее пламя за спинами. Потекли волны жары.

Сильхас глянул на нежданную преисподнюю.
– Ты поистине сын своей матери, Риад.

Тот пожал плечами.
– Устал мерзнуть. А она была Древней?

– Первые поколения Солтейкенов причислены к Древним, да. Кровь Тиам была в них чиста, но чистота скоро пропала.

– А есть другие вроде тебя, Сильхас? В нашем мире?

– Древние?
– Он не сразу кивнул.
– Немного.

– Когда прилетит Буря, что они сделают?

– Не знаю. Но мы, не запертые в Старвальд Демелайне, разделяем стремление к независимости, к свободе.

– Тогда они будут драться. Как ты.

– Возможно.

– Тогда почему я не могу драться рядом?

– Если мне придется защищать и себя и тебя - наверное, я не смогу ни того ни другого.

– Но я сын Менандоры...

– И превосходный, да. Но тебе недостает контроля. Древний увидит тебя - такого, какой ты есть - и заберет, вырвет разум и поработит оставшееся.

– Сделав то же самое со мной... вообрази, каким бы ты стал могущественным.

– Ты знаешь отныне, почему драконы так часто предают друг друга в пылу битвы. Страх заставляет нас нападать на союзников, чтобы они не напали на нас. Даже в Буре Древние не станут доверять равным, каждый постарается собрать десятки рабов, защиту от предательства.

– Это кажется ужасным способом жизни.

– Ты не понимаешь. Мы не просто кровь хаоса - мы жаждем закипеть. Элайнты наслаждаются анархией, свержением режимов в Башнях, безнаказанным истреблением побежденных и невинных. Видеть объятый пламенем горизонт, видеть стервятников-энкар'алов, садящихся на усеянную трупами равнину - ничто иное так не волнует нам сердца.

– Буря устроит всё это в нашем мире?

Сильхас Руин кивнул.

– Но кто сможет их остановить?

– Мои мечи около тюфяка, Риад Элайс. Это достойное оружие, хотя и порядком надоедливое.

– КТО СМОЖЕТ ИХ ОСТАНОВИТЬ?

– Увидим.

– И долго мне здесь выжидать?

Сильхас Руин встретил его взор немигающими глазами рептилии.
– Пока не поймешь, что пришло время уходить. Счастливо, Риад. Возможно, мы еще встретимся. Увидишь отца, скажи, я сделал все, что он просил.
– Анди помедлил.
– Скажи еще, я думаю теперь, что поторопился с Чашкой. Мне неловко.

– Это Олар Этиль?

Сильхас моргнул.
– Что?

– Ее ты хочешь убить, Сильхас Руин?

– Зачем бы?

– За ее слова.

– Она сказала истину, Риад.

– Она ранила тебя. Намеренно.

Он пожал плечами: - И что? Слова, Риад. Только слова.

Тисте Анди наклонился над краем утеса и пропал. Через миг он поднялся вновь - бледным словно кость драконом со снежным брюхом. Крылатая тень следовала сзади.

Риад еще немного постоял и ушел вглубь пещеры. Огонь разгорелся, мечи начали петь от жара.

– Погляди на себя, валяющегося в дерьме. Что случилось с великой гордостью Фенна? Так его звали? Фенн, воинственный король Тоблоров? Его смерть, друг, еще не повод падать столь низко. У, как отвратительно. Иди назад, в горы... нет, погоди немного. Дай погляжу на палицу - снимешь покрывало, да?

Он облизал потрескавшиеся зудящие губы. Рот казался опухшим изнутри. Ему нужно выпить, но почтовые ворота заперты. Он простоял всю ночь, слушая пение из таверны.

– Покажи мне, Тоблор - может, поторгуемся.

Он выпрямился, как смог.
– Не смогу отдать. Это Элайнт'араль К'еф. С тайным именем - я прошел Дорогой Мертвых, чтобы получить такое оружие. Я собственными руками сломал шею Форкрул Ассейла...

Но стражник только хохотал.
– Значит, стоит не две короны, а четыре? Дыханье Мучителя, ваш народ умеет их тратить. Был за вратами Смерти, да ну. И вышел назад. Вот так подвиг для пьяного, пахнущего свиньей Тоблора...

– Не всегда я был таким...

– Разумеется, друг. Но теперь ты такой. Отчаянно желаешь выпить, и только я стою между тобой и таверной. Ну разве не новые Врата Смерти, если подумать. А? Ведь ежели я тебя пущу, назад тебя выволокут за пятки. Хочешь пройти, Тоблор? Заплати монетку Мучителю. Твоя палица, отдавай ее.

– Не могу. Ты не понимаешь. Когда я пришел назад... да ты не сможешь вообразить. Я видел, где мы все закончим. Понял? Вернулся, и выпивка позвала меня. Помогла забыть. Помогла спрятаться. Я увидел - и это меня сломало. И всё. Прошу, пойми, я сломан. Умоляю...