– Грамотный? – спросил, уперев руки в бока.

– Грамотный, – кивнул Сорен.

– Работу ищешь?

– Я? – Сорен удивился и вновь поднял глаза к борту – девушка всё так же улыбалась ему.

Неужто сбылась ворожба старой цыганки? Вот она, его судьба – большая вода, солнце в зените, солёный ветер?

– Судно торговое, мастер Форель, хозяин мой, с дочерью путешествует, – принялся объяснять моряк. – В трюмах подсобить нужно, книги учётные вести, а у нас, как назло, человек с тифом слёг. Завтра в море, три монеты серебром в неделю. Ну?

– Я готов! – выдохнул Сорен, сердце его забилось у самого горла.

– Учти только – уйдём надолго, пять портов, да и моря не самые спокойные… Год палубу потопчешь, как пить дать.

Год? Да хоть сотню лет – если она будет рядом. Улыбка её светлая, взгляд ласковый, голос, наверняка похожий на тихий, мягкий шелест волн.

– Согласен!

– На рассвете будь здесь, – тяжёлый кулак толкнул его в плечо, чуть не сбив с ног.

Моряк хохотнул и вернулся к трапу, напевая что-то весёлое, а ошеломлённый Сорен всё глядел вверх и не мог наглядеться… Он вдруг понял, что так и не спросил моряка, как зовут эту девушку, но на самом деле это было не важно.

Пока поднимался по широкой каменной лестнице, ведущей из порта, Сорен всё теребил ракушку, свой счастливый талисман. Чего он только себе не надумал! Уже представил, как на корабль нападут пираты, а он, конечно, будет сражаться храбрее всех, и мастер Форель (кажется, так звали хозяина судна?) отдаст свою дочь ему в жёны.

Очнулся Сорен от грёз у дверей трактира. У него оставалось немного денег, как раз на обед и ночлег, а утром – утром начнётся долгожданная новая жизнь.

Внутри оказалось мрачно и многолюдно, чадили свечи, пахло капустой и кислым вином. Сорен попросил самую простую похлёбку и устроился на дальней скамье, за длинным столом.

– Не возражаешь, приятель? – напротив присел высокий худой человек, облачённый в длинный шерстяной плащ с откинутым капюшоном, прямой взгляд и скупые жесты выдавали в нём воина.

– Пожалуйста, – кивнул Сорен.

Он взглянул в лицо незнакомцу – и испугался. Как в темнице, когда Бенедикт увидел монетку с единорогом на его шее. Сейчас она точно так же выпала из ворота, и мужчина смотрел на Сорена, словно у того крылья за спиной выросли.

– Кто ты? – спросил незнакомец одними губами, наклоняясь почти к самому лицу Сорена.

– Меня зовут Сорен, – сухо представился тот, быстро пряча талисман за пазуху.

– Ты человек? – спросил мужчина совсем уж странное.

– Вы пьяны, – Сорен подхватил свой узелок с намерением немедленно уйти, но незнакомец вцепился в его руку, хватка у него была железная.

– Постой, я ничего тебе не сделаю, хочу только поговорить. – Он медленно разжал ладонь и даже отодвинулся, но тут же спросил нетерпеливо: – Откуда у тебя эта вещь?

– Мне подарил её друг, на память, только и всего, – ответил Сорен. – И сказал, что она не имеет никакой ценности. Не вы первый спрашиваете – что в ней особенного?

– Только то, что твой друг – из Тайного Города, – мужчина прищурился, ожидая реакции.

– Ничего об этом не знаю, – растерялся Сорен.

– Узнаешь, если расскажешь мне о нём. И о себе. – И достал из поясной сумки массивную старинную брошь – серебро тончайшей чеканки, яркие, очень чистые камни и единорог, такой же, как на монете. – Я попрошу вина, кажется, нам есть о чём поговорить. Кстати, меня зовут Вернер.

Сорен пожал протянутую ладонь, и Вернер отошёл к прилавку, за которым хозяйничал хмурый трактирщик, разливая по кувшинам кому пиво, кому вино.

Рассказывал Сорен, как ему казалось, путано, его быстро разобрал хмель, но Вернер слушал внимательно, не перебивал.

– Те, кого ты встречал, не были людьми, – сказал он, когда Сорен закончил свою историю. – Я тоже человек только наполовину, мать открылась мне перед смертью и дала вот это, – он бережно тронул серебряную брошь. – Потомки древних народов, которые населяли землю задолго до нас, мой отец один из них, скрываются в Тайном Городе, и я хочу найти его.

Сорен молчал. От выпитого свечной огарок двоился перед глазами, и, охваченное нехорошим предчувствием, ныло сердце. Он попросил простой воды, одним махом опорожнил кружку, немного брызнул себе на лицо.

– Желаю тебе удачи, Вернер, – Сорен поднялся, ему очень хотелось на свежий воздух, побыть одному, подумать.

– Пойдём со мной, – предложил Вернер.

– Не могу, – покачал головой Сорен. – Я нанялся на корабль, он уходит на юг, а там… – Он улыбнулся своим мыслям. – Там моя судьба.

– Я помню, да, цыганское предсказание, – кивнул Вернер. – Женщина, любовь, море… Возможно, ты прав.

Сорен уже стоял на пороге, когда Вернер окликнул его:

– Если передумаешь, я останусь здесь и тронусь в путь на рассвете!