– Эй! Величества!
– осторожно спрашивают из-за двери.
– Это у вас еще секс или уже убийство?

В ответ я бросаю в дверь спящий беспробудным сном Дерьмовый меч. Чертов кровоголик! Зарезал Мордевольту - и дрыхнет, пока моя семейная жизнь гибнет на корню! Меч, хоть его и подточили к свадьбе, вместо того чтоб элегантно воткнуться в панели мореного гномодуба, проламывает их нафик. Разожрался, пмаешь, на пролитой мною кровушке...

В дыру осторожно заглядывает незнакомая брюнетка. Это что еще за баба? А! Вспомнила! Так теперь выглядит Мене-Текел-Фарес, мой премьер-министр по должности и мерчандайзер по происхождению. Еще неделю назад она была нормальная - зеленого цвета, бугрящаяся квадрицепсами и пентарицепсами, острящаяся клыками... В общем, крутая, как слалом. Но после того, как сама же и сняла проклятье с народа мерчандайзеров (читайте первую книгу Мурмундипеи - эпопеи о Мурмундии Неистребимой!), стала обычной, будто Лара Крофт. Ну заходи, премьер! Будем думать, по-нашему, по-ипритски!

– А где Розамунд?
– Менька оглядывает разгромленную спальню, выкорчеванный из пола балдахон, встрепанные и завитые локонами обои, скрученную спиралью люстру, завязанный узлом трельяж.
– Что, так плохо?

– Хуже не бывает!
– машу рукой я.

– Да погоди ты, величество, - почему-то шепотом, отчаянно стреляя глазами, шипит Мене-Текел-Фарес.
– Может, не все еще потеряно. Есть одно средство, его делают монашки Ибены-Матери в монастыре Святой Ибицы...

– Какое средство, Менечка?
– с тоской спрашиваю я.
– Какое средство от ЭТОГО поможет?

– Это средство помогло даже моему дедуле, когда он женился в свои сто пятьдесят на богатой трехсотлетней гномихе, - отчетливо произносит Менька и старательно подмигивает.
– И ничего. Гномиха была премно-о-о-ого довольна! Давай, зови его сюда.

– Кого?
– опасливо смотрю я на своего премьера, явно спятившего от свалившегося на него объема власти.
– Дедулю твоего?

– Му-жа!
– по слогам выговаривает Мене-Текел-Фарес и чуть ли не с головой ныряет в сумку, притороченную к ее парадно-походному костюму.
– Сейчас я ему накапаю и он у нас справит супружеский долг не хуже моего дедули.

– А я вот возьму сейчас Дерьмовый меч и напорю тебя по заднице, - шиплю я, потеряв голос от злости.
– Ты совсем рехнулась, мерчандайзинговая твоя стратегия? Откуда я тебе его возьму, Розамунда? Похитили его, поняла? Похитили-и-и-и-и-и-и-и-и-и-и-и-и-и-и-и-и-и-и-и-и-и!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!

Мой вопль уходит в дыру, зияющую на потолке возле люстры. В этом месте реальность нарушила все законы местной гравитации, скрутилась в жгут, образовала тоннель в параллельный мир и засосала моего мужа, не обращая внимания на мое право первенства. И вот я, без мужа, с дырой в крыше, сижу на королевском ложе и ору на весь дворец, построенный моим достославным предком, Артуром Шикадам.

Очнулась я мокрая от слез, будто мышь в разливе, в узком кругу боевых друзей и в многотысячной толпе заинтересованных лиц. Журналисты, достав перья-самописцы из-за покусанных на пресс-конференциях ушей, строчили в толстенных свитках клеветнические домыслы, чутко прислушиваясь к каждому моему всхлипу. А меня несло, как Лассаля с килек в томате:

– И тогда я ему говорю: отвернись, я стесняюсь! А он мне отвечает: не отвернусь, хоть вяжи. И протягивает мне наручники, розовенькие такие, с пухом и стразиками. Я только их взяла, как из потолка полезла сперва какая-то черная плесень и заляпала всю кровать, а потом началось торнадо, все полетело кругами, кругами, я не знала, за что схватиться - и тут Розамунд кинулся ко мне, защелкнул на мне один наручник, а на столбике - второй, а сам у-у-у-улетел!!!

– Ну он хоть обещал вернуться?
– с надеждой спросил Финлепсин, нервно поглядывая на черную дыру в потолке.

– Дурак!
– хором крикнули мы с сестрой Розамунда Синдереллой и зарыдали в унисон.

– А че я-то, че я-то, - смутился мой сводный братец, идиот, каких Иприт не видывал.
– Я только не понял: нам самим за ним лезть, че ли?

– Ну разумеется, лезть, - с мудрым отчаяньем ответил мой тайный отец, король Галоперидол, печально озирая собравшихся.
– Не время плакать, дети мои. Время собирать рюкзаки. Придется вам отправляться за своим королем. В конце концов, вы давали ему вассальную клятву. А кто не давал, - тут Галоперидол глянул на сына и глаза его на наносекунду замутила тревога, - тот все-таки королевский шурин и практически жених королевской сестры, ёпэрэсэтэ. Так что собирай свой отряд, дочь моя. Не все еще зло истреблено. Прогнило что-то в Ипритском королевстве.

И тут, словно подтверждая последние слова моего батюшки, люстра вывалилась из потолка и с грохотом рухнула на пол, открыв дырищу, в которую при желании пролез бы даже Громудила. Я усмотрела в этом знак судьбы и со вздохом отправилась в оружейную - проверить, поставили ли новые титановые шпильки на мои походные ботфорты.

Потуга вторая

Шпильки стояли как влитые. На всякий случай я повелела зашить в подметки пару-тройку кинжалов (мало ли, пригодятся) и почистить бертолетовой солью мой походный бронелифчик. Глядя на этот самый бронелифчик, я уронила скупой поток слез, предавшись воспоминаниям о том, как мы с Розамундом, моим безвременно утерянным супругом, обнимались в лесу, в темнице, да и на поле боя, помнится, обнимались... ах, где он, мой прекрасный эльф? Настроение мое упало окончательно, и, рыдая в кольчужную бармицу, я поплелась в Тронный зал, из которого мои верные друзья и неблагонадежные родственники как раз выгоняли всех сочувствующих и журналистов.

– Валите отсюда, пресс-конференция закончена, перья и сувениры сдадите в канцелярию, - приговаривал суровый Галоперидол, помогая словам могучим коленом.

Я со вздохом опустилась на с таким трудом завоеванный трон.

– Че делать-то будем, соратнички?
– спросила я и сама себе ответила: - Спасать короля будем! И моего мужа тоже.

– Обоих спасать?
– осведомился протрезвевший Дерьмовый меч. Я только отмахнулась, что возьмешь с этого куска кривой драконьей кишки.