– Ну-ка, ну-ка, с этого момента поподробней, пожалуйста, - напряглась я как взведенная струна арбалета.
– Что тебе известно о похищении моего мужа? И с чего ты взял, что я поплыву с тобой к черту на рога, а не полечу на драконе?

– Потому что дракон опять впал в летаргию, - тонко улыбнулся капитан своими напомаженными усами.
– А о похищении прекрасного эльфа поют во всех портовых кабаках.

– Уже?
– восхитилась Менька.
– Вот это скорость, непременно надо привлечь на свою сторону это неуловимое агентство ОБС.

У меня окончательно пошла голова кругом, но я приняла королевский вид и гордо сказала:

– Если ты отвезешь нас к тем, кто украл моего дорогого Розамунда, то моя королевская благодарность не будет иметь границ. А торговаться о размерах этой самой благодарности будешь с Менькой.

Капитан Бляд поклонился, придерживая ногу и сообщил:

– Мой корабль "Вездессущая Толерантность" счастлив принять на борт ипритскую королеву, спешащую на выручку своему супругу. Но будьте на чеку, ваше величество, ибо у вас есть враги, и они не дремлют.

А в это время, далеко-далеко от ипритского замка и его королевы, у самого синего моря, по черному-черному лесу ехал отряд черных-пречерных всадников на черных-пречерных конях. Не поднимая капюшонов, они пели заунывную песню:

– А когда придет пора

Биться против сил добра,

Кто погонит нас сражаться,

В честь кого кричать "ура!"?

Среди нас ни одного

Нету подходящего,

Дай-ка друг, напишем светлым,

Пусть одолжат своего!* (чьи-то стихи - прим. автарафф)

– Привал!
– крикнул самый главный капюшон.
– И напоите пленника.

Из седельного мешка раздался тихий приглушенный стон...

Потуга третья

– Вылазь, ренегат остроухий, - мрачно пнул мешок самый черный всадник.

– Полегче, Упс, синяков не ставь, - утихомирил его главный.
– Близнецы-Властелины заказывали эльфа, а не синего нави. Синие нави у них уже есть.

– Не люблю человекообразных, - пробурчал Упс под нос.
– От них демография страдает. И экономика.

– Упс!
– строго произнес босс капюшонов.
– Опять забываешься? Ты тупой приспешник зла! Тупым приспешникам зла не положено знать длинных слов!

– Слушаюсь...
– хмуро отсалютовал зарвавшийся приспешник и брезгливо посмотрел себе под ноги. На черных-пречерных спутанных корнях лежал черный-пречерный спутанный Розамунд. Седельный мешок начинал свою карьеру как угольный.

Выслушав эту черную-пречерную историю от придворной ясновидящей Яведьмины Склифософской, я только головой покачала. Ну и как все это понимать? Какие-то близнецы, причем не просто близнецы, а еще и властелины, их приспешники, поющие хором и радеющие за демографию, да еще темень кругом, только звезды через черные-пречерные кроны светят... О! Звезды! А нет ли у нас при дворе астрологов каких-нибудь завалященьких?

Астролог, разумеется, нашелся. Я думала, передо мной предстанет мудрый старец лет на сто постарше Полотенция, с такой же мудрою многометровою бородою. Вместо этого пред королевские очи привели вьюношу бледного со взором горящим. Даже в наши покои он явился в обнимку с астролябией, что бы это слово ни означало.

– Эт-та хто?
– придирчиво поинтересовался Дерьмовый меч.

Артефакт наш героический, упившись кровью Мордевольты, похоже, словил кровоголическую белочку и впал в кому. Во всяком случае, реальность воспринимал отрывочно, разговаривал поговорками и междометиями, иногда переходя на частушки.

– Пихто, - рассеянно улыбаясь, ответил тип с астролябией, возведя к потолку глаза. Сапфировые, кстати.

– Кто-о-о-о?
– обалдела я в натуре.

– Абг'ам Пихто, ваше величество, - все так же безыскусно ответил синеглазый лупоглаз.

– А ви не родственник, часом, тому Пихто, что выиграл тендер на поставку накладных ногтей королевским фрейлинам?
– внезапно встрепенулась Мене-Текел-Фарес.

– Я его сын, - кротко ответил Абрам Пихто.

– Хм, - подняла брови Менька.
– Так ви и есть этот сукин кот Абрашенька, которого наша тетя по отцу второй год кроет по матери? Ви потоптали ее флоксы и петунии, ви обломали ее трубу, ви залезли на ее крышу, отчего крышу у тетеньки снесло окончательно?

– Я, - покаянно вздохнул сукин кот Абрашенька.

– Слушайте, ви же еще очень молодой человек, - проникновенно начала Мене-Текел-Фарес.
– У вас же еще усё с переди - гулянки, девочки, венерические болезни... Зачем, ну зачем вам наша тетя, старая, как любимые компрессионные подштанники Ахрениэли, и страшная, как внезапный дефолт?

– У вашей тети пг'екг'асный обзор с кг'ыши, - виновато прошептал юный Пихто и покрепче сжал астролябию.
– Я писал ей, пг'осил допуска на ее кг'ышу, но она мне ни г'азу не ответила... Кажется, она не так меня поняла, хотя я ее и в мыслях не имел... Ой, извините...