Шрифт:
* * *
Близ мест, где царствует Венеция златая, Один, ночной гребец, гондолой управляя, При свете Веспера по взморию плывет, Ринальда, Годфреда, Эрминию поет. Он любит песнь свою, поет он для забавы, Без дальных умыслов; не ведает ни славы, Ни страха, ни надежд, и тихой музы полн, Умеет услаждать свой путь над бездной волн. На море жизненном, где бури так жестоко Преследуют во мгле мой парус одинокой, Как он, без отзыва утешно я пою И тайные стихи обдумывать люблю. Из Alfieri. [47]
47
Альфиери. (итал.)
Послание Дельвигу
Я бы никак не осмелился оставить рифмы в эту поэтическую минуту, если бы твой прадед, коего гроб попался под руку студента, вздумал за себя вступиться, ухватя его за ворот, или погрозив ему костяным кулаком, или как-нибудь иначе оказав свое неудовольствие; к несчастию похищенье совершилось благополучно. Студент по частям разобрал всего барона и набил карманы костями его. Возвратясь домой, он очень искусно связал их проволокою и таким образом составил себе скелет очень порядочный. Но вскоре молва о перенесении бароновых костей из погреба в трактирный чулан разнеслася по городу. Преступный кистер лишился места, а студент принужден был бежать из Риги, и как обстоятельства не позволяли ему брать с собою будущего,то, разобрав опять барона, раздарил он его своим друзьям. Большая часть высокородных костей досталась аптекарю. Мой приятель Вульф получил в подарок череп и держал в нем табак. Он рассказал мне его историю и, зная, сколько я тебя люблю, уступил мне череп одного из тех, которым обязан я твоим существованием.
Прими ж сей череп, Дельвиг, он Принадлежит тебе по праву. Обделай ты его, барон, В благопристойную оправу. Изделье гроба преврати В увеселительную чашу, Вином кипящим освяти, Да запивай уху да кашу. Певцу Корсара подражай И скандинавов рай воинской В пирах домашних воскрешай, Или как Гамлет-Баратынской Над ним задумчиво мечтай: О жизни мертвый проповедник, Вином ли полный иль пустой, Для мудреца, как собеседник, Он стоит головы живой.* * *
Всем красны боярские конюшни: Чистотой, прислугой и конями; Всем довольны добрые кони: Кормом, стойлами и надзором. Сбруя блещет на стойках дубовых, В стойлах лоснятся борзые кони. Лишь одним конюшни непригожи — Домовой повадился в конюшни. По ночам ходит он <в> ко<нюшни> Чистит, холит коней боярских, Заплетает гриву им в косички, Туго хвост завязывает в узел. Как не взлюбит он вороно<го>. На вечерней заре с водопою Обойду я боя<рские> конюшни И зайду в стойло к вороному — Конь стоит исправен и смирен. А поутру отопрешь конюшню, Конь не тих, весь <в> мыле, жаром пышет, С морды каплет кровавая пена. Во всю ночь домовой на нем ездил По горам, по лесам, по болотам, С полуночи до белого света — До заката месяца Ах ты, старый конюх [неразумный], Разгадаешь ли, старый, загадку? Полюбил красну девку младой конюх, Младой кон<юх>, разгульный парень — Он конюшню ночью отпирает, Потихонько вороного седлает, Полегонько выводит за вороты, На коня на борзого садится, К [красной девке] [в гости] скачет. * * *
Блажен в златом кругу вельмож Пиит, внимаемый царями. Владея смехом и слезами, Приправя горькой правдой ложь, Он вкус притупленный щекотит И к славе спесь бояр охотит, Он украшает их пиры, И внемлет умные хвалы. Меж тем, за тяжкими<?> дверями, Теснясь у черного<?> крыльца, Народ, [гоняемый] слугами, Поодаль слушает певца. * * *
В роще карийской, любезной ловцам, таится пещера, Стройные сосны кругом склонились ветвями, и тенью Вход ее заслонен на воле бродящим в извивах Плющем, любовником скал и расселин. С камня на камень Звонкой струится дугой, пещерное дно затопляет Резвый ручей. Он, пробив глубокое русло, виется Вдаль по роще густой, веселя ее сладким журчаньем. * * *
Сводня грустно за столом Карты разлагает. Смотрят барышни кругом, Сводня им гадает: "Три девятки, туз червей И король бубновый — Спор, досада от речей И при том обновы… А по картам – ждать гостей Надобно сегодня". Вдруг стучатся у дверей; Барышни и сводня Встали, отодвинув стол, Все толкнули <->, Шепчут: "Катя, кто пришел? Посмотри хоть в щелку". Что? Хороший человек… Сводня с ним знакома, Он с б<-> целый век, Он у них, как дома. [Б<->] в кухню [руки мыть] Кинулись прыжками, [Обуваться, пукли взбить], Прыскаться духами. Гостя сводня между тем Ласково встречает, Просит лечь его совсем. Он же вопрошает: "Что, как торг идет у вас? Барышей довольно?" Сводня за щеку<?> взялась И вздохнула больно: "Хоть бывало худо мне, Но такого горя Не видала и во сне, Хоть бежать за море. Верите ль, с Петрова дня Ровно до субботы Все девицы у меня Были без работы. Четверых гостей, гляжу, Бог мне посылает. Я б<-> им вывожу, Каждый выбирает. Занимаются всю ночь, Кончили, и что же? Не платя, пошли все прочь, Господи, мой боже!" Гость ей: "Право мне вас жаль. Здравствуй, друг Анета, [Что за шляпка!], что за шаль, Подойди, Жанета. А, Луиза, – поцалуй, Выбрать, так обидишь; Так на всех и <– >, Только вас увидишь". "Что же, – сводня говорит, — Хочете ль Жанету? В деле так у ней горит. Иль возьмете эту?" Бедной сводни гость в ответ: "Нет, не беспокойтесь, Мне охоты что-то нет, Девушки, не бойтесь". Он ушел – всё [стихло] вдруг, Сводня приуныла, Дремлют девушки вокруг, Свечка Сводня карты вновь берет, Молча вновь гадает, Но никто, никто нейдет — Сводня засыпает.