Мать Дома Айанор глубоко вздохнула и, подойдя ближе, с напряженной хрипотцой произнесла:

– - Тиардэн, выясни, кто заказчик. Если и впрямь третий Дом, я хочу знать это точно.

– - Разумеется.

Мужчина, который констатировал смерть Алеорна, коротко поклонился и вышел, а я вновь перевела взгляд на алтарь. В тонком луче бившего с потолка света лицо дейморца приобрело пепельно-серый оттенок, окончательно потеряв всякое сходство с живым. Рядом раздался судорожный всхлип: Ланатиэль вновь не смогла сдержать слез.

Шалия глубоко вздохнула. Потом достала из складок одежды церемониальный кинжал и, закатав рукав, резко полоснула себя по запястью. Эльфийка что-то прошептала, и с первыми багровыми каплями рядом с ней вновь появился огромный белесый паук. Мать Дома Айанор протянула руку, кровавой дорожкой указывая колдовскому насекомому путь. Дважды просить паука не пришлось. Шустро вскарабкавшись по алтарю, тот пристроился на груди Алеорна и резко потемнел. Одновременно, от напряжения на лбу Шалии выступили капельки пота.

Из-за блокирующего магию ошейника темное зрение мне было недоступно, но и без него я понимала: на ритуал мать первого Дома тратит огромное количество сил. Признаться честно, сейчас я даже рада была, что этого не вижу. Не хотелось запомнить гордого дейморца, с ног до головы оплетенным призрачной паутиной.

Наконец, Шалия устало опустила руку и отошла от алтаря. Выглядела темная эльфийка неважно: под глазами залегли темные круги, черты лица заострились, разом прибавив женщине возраста.

– - Все. Теперь нам остается только ждать, -- оглядев присутствующих, произнесла она.
– - И будьте внимательны. Пока вся сила тотема направлена на сохранение души Алеорна, наш Дом уязвим. Стоит только кому-то об этом узнать, и можно в любой момент ожидать нападения.

– - Возможно, следует объявить общий сбор?
– - предложил высокий худощавый эльф.

– - Да, Маридор, -- Шалия согласно кивнула.
– - Вампир, конечно, скоро прибудет, но на всякий случай лучше нам пока находиться вместе. Опечатайте зал, никто без моего ведома не должен сюда войти. И, разумеется, храните абсолютное молчание.

Эльфы мгновенно склонили головы и быстро покинули зал.

– - Вас двоих это тоже касается, -- бросила мать Дома Айанор в нашу с Ланатиэль сторону и пробормотала: -- Полукровки. Что мой сын в вас обеих нашел? Не понимаю...

Резкие слова я восприняла равнодушно, ибо в чистокровные эльфийки никогда и не стремилась. Лана же, отчетливо скрипнув зубами, развернулась и в привычной для себя манере исчезла под маскировкой. Гм, а мне-то что до прибытия Даррена делать?

Я растерянно огляделась.

– - Тебе выделят комнату для ожидания, -- заметив это, сухо сказала Шалия.
– - Но как только все закончится, я бы хотела, чтобы ты как можно быстрее покинула этот Дом.

Что ж, странно было бы надеяться на другую реакцию. Я и так ей не нравилась, а теперь еще и Алеорн пострадал из-за меня. Но мне сейчас ее отношение было безразлично. Лишь бы Даррену по прибытии удалось вернуть Алеорна!

– - Спасибо, -- нейтрально поблагодарила я.
– - Не беспокойтесь, в мои планы тоже не входит задерживаться здесь надолго.

Шалия поджала губы и смерила меня долгим задумчивым взглядом.

– - Не понимаю, почему мой сын так рисковал, -- наконец, произнесла она.
– - Ты ведь ему никто.

– - Для меня это такая же загадка, -- я пожала плечами.
– - Но, возможно, Алеорн посчитал, что пока связанная с его браслетом татуировка не исчезла до конца, он по-прежнему несет за меня какую-то ответственность.

– - Какая татуировка?
– - в глазах матери Дома Айанор полыхнуло рубиновое пламя.
– - Покажи!
– - приказала она тоном, противиться которому у меня и мысли не возникло.

Закатав рукав рубашки, я обнажила плечо и продемонстрировала едва заметный уже рисунок. В ответ послышался судорожный вздох. Шалия схватила меня за руку, буквально впиваясь взглядом в злосчастный узор, и воскликнула:

– - Ты ведь алианта! Как ты могла в него влюбиться?!

– - С чего вы это решили?
– - изумленно уставилась на нее я.
– - Алеорн мне не более чем друг!

– - Но... Не может быть, -- выдавила темная эльфийка.
– - Неужели мой сын выбрал тебя? Не верю!