И снова иной не издал ни звука.

— Ты ничего не сделал ей, — кричал Джекис с покрасневшим лицом. — Ничего! Я ожидал, что зверь будет действовать как животное. Думал найти ее на коленях, просящую меня о свободе.

Одра отошла на несколько шагов и помчалась к трейлеру, как будто боялась, что он сорвет весь гнев на ней. Вику начало трясти.

— Да, животное может заставить ее чувствовать необходимость просить, — наконец ответил Соло, не оставляя сомнений, что именно Джекиса он считал настоящим зверем.

Джекис закрыл рот.

— Ты хочешь, чтобы я умоляла? — спросила она отца, возвращая его внимание на себя. — Я буду. — Для Соло можно сделать все, что угодно.

— Умолять? Теперь? — Он сплюнул на землю. — Когда это ничего не значит?

Все же она должна была попробовать. Со страхом, скрутившим ее живот, она сказала:

— Папа, пожалуйста, освободи меня. Прошу. — Ей была ненавистна идея оставить Соло в ловушке, в полном одиночестве, переносящего оскорбления, когда цирк откроется, и новые люди придут, чтобы просмотреть на него. Учитывая, как плохо он реагировал на отказы, это был специальный вид пытки для него. Но она должна. — Пожалуйста.

Соло положил руку ей на плечо и сжал, заставляя замолчать.

Глаза ее отца чуть не вылезли из орбит, и красный оттенок вернулся, сделав их еще темнее.

— Как ты посмел прикоснуться к ней, зверь!

Вика попыталась отступить, но Соло применил достаточно силы, чтобы удержать ее на месте.

— Папочка, — сказала она, отчаянно. — Я… сегодня вечером мы можем пообедать. И поговорить. Точно так же как прежде, когда я была маленькой. Помнишь? И позже, я вернусь к своим обязанностям, если ты позволишь.

Джекис резко вдохнул и медленно выдохнул. Наконец, он кивнул, будто только что принял решение.

— Я выпущу тебя, Вика.

— Спасибо. Спасибо тебе…

— При условии, что ты выступишь на арене сегодня вечером, — добавил он.

— Что? — пропищала она, даже рука Соло напряглась так, что заставила ее вздрогнуть.

Давление сразу же ослабло. Но… она больше не хотела уходить.

Джекис проигнорировал ее вопрос.

— А ты, зверь, пострадаешь. Ты думаешь, что раньше было плохо? Скоро будешь молиться о тех днях. Мало того, что ты вернешься в зверинец, но и станешь главным аттракционом в новом детском зоопарке.

Соло заревел с таким гневом, который он, вероятно, подавлял слишком долго.

— Сначала я убью тебя.

— Пригрози мне снова после сна и смотри, что это будет стоить тебе. — Теперь улыбаясь, ее отец протянул руку и нажал кнопку на клетке.

Раздался грохот.

Вика беспомощно смотрела, как человек, который провел последние шесть дней, защищая ее, неподвижно упал на пол. Уязвимо.

Джекис открыл дверь клетки и прошел внутрь. Она уронила одеяло, полная решимости оставить его для Соло, чтобы ему было тепло.

Ее отец схватил ее за руку и потянул наружу, хлопнув дверью, закрывая ее позади.

— Я был слишком снисходителен к тебе, — ворчал он, таща ее. — Я понимаю это теперь. Позволил тебе тратить впустую время с животными, а лучше бы использовал тебя в цирке. Возможно, тогда ты ценила бы всю работу, которую я делал для тебя. Для тебя одной. Я даже планировал убийство Матаса после того, что он сделал с тобой, и как ты отблагодарила меня?

— Папочка…

— Молчать! Я везу тебя к швее. Обеим из вас придется работать всю ночь, но это необходимо, чтобы гарантировано у тебя был лучший костюм или ты узнаешь мое недовольство.

— Д-да. Конечно, — согласилась она, желая оглянуться назад, но не позволила себе эту роскошь.

Я должна найти этот ключ. Это наша единственная надежда.

Джекис не лгал о контактном зоопарке, но он был далеко не детским.

Вика пристально смотрела на него с растущим ужасом.

Ранним утром Матас, чья рука загадочно зажила после перелома, который нанес Соло, хотя кожа была теперь с прожилками отвратительного черного, ввел наркотики каждому из пленников, отправляя их в бессознательное состояние.

Потом он утащил их в шатёр, где у Джекиса работал другой состав персонала. Двое мужчин раздели иных догола и приковали к гигантским колесам массивными железными полосами.