— Миссис Брилл велела передать, — зевнул он, — что она взбила бисквит и зовёт его, — он указал пальцем на Майкла, — соскрести остатки со стенок миски.

Соскрести сладкие остатки! Вот это да! Чего-чего, а этого он не ожидал!

— Бегу! — закричал Майкл, пряча шоколадку в карман.

В восторге от того, что сегодня ему, кажется, всё позволено, он лаже решился съехать вниз по перилам.

— Этого молодца я как раз и хотел видеть! — воскликнул мистер Бэнкс, когда Майкл приземлился.

Он порылся в кармане и вручил сыну шиллинг.

— Зачем он мне? — растерялся Майкл.

Никогда ещё у него не было таких больших денег!

— Чтобы потратить, — торжественно вымолвил мистер Бэнкс и, подхватив шляпу и портфель, зашагал прочь по дорожке.

Майкл сразу же почувствовал себя важным и почтенным господином. Величественный и надменный, грудь колесом, он прошествовал на кухню.

— Ну, как, милый, вкусно? — суетилась миссис Брилл, пока он старательно вылизывал липкую массу.

— Ужасно вкусно! — ответил Майкл, отрываясь от миски и облизываясь.

Но прежде чем он успел отправить в рот очередную порцию сладости, с улицы донёсся знакомый голос:

— Свистать всех наверх! Поднять якорь! Идём на Рио-Гранде!

Это был адмирал Бум, вышедший на прогулку.

На голове его была нахлобучена чёрная шляпа с изображёнными на тулье черепом и скрещёнными костями. Он говорил, что отобрал сё у главаря пиратов в отчаянном сражении при Фальмуте.

Майкл ринулся прямиком через сад, чтобы хотя бы взглянуть на знаменитую шляпу. Ох, как он мечтал когда-нибудь заиметь точно такую!

— Стоп, машина! — скомандовал себе адмирал Бум, останавливаясь перед воротами их дома.

Сквозь тёплый осенний туман проглядывало солнце. Оно старательно подсушивало землю, влажную после вчерашнего дождя. Парило.

— Разрази меня гром! — воскликнул адмирал, обмахиваясь пиратской шляпой. — Тропическая жара — вот что это такое! Шляпа при такой погоде — лишняя обуза. Возьми её, юнга, и сохрани до моего возвращения. А я уплываю к берегам Миссисипи! — Он протянул Майклу пиратскую шляпу и удалился, напевая: «Путь далёк до Типперери…»

Майкл провёл пальцем по нарисованному черепу с костями, нахлобучил шляпу на голову, и сердце его заколотилось от счастья.

— Выскочу на минутку за ворота, — сказал он себе, надеясь, что кто-нибудь да увидит его в удивительной шляпе и оценит по достоинству это сокровище.

Шляпа была велика, постоянно съезжала на лоб, и Майклу приходилось вздёргивать голову, чтобы оглядеться по сторонам. Он был уверен, что из каждого окна, из-за каждой занавески за ним следят восхищённые глаза.

Он прошёлся вдоль переулка и уже возвращался домой, когда заметил собак мисс Ларк. Они просунули носы сквозь прутья садовой ограды и с удивлением смотрели на него. Эдуард, как пёс хорошо воспитанный, почтительно вилял хвостом. Зато Варфоломей просто таращил глаза.

— Завтрак! — прозвенел голосок мисс Ларк.

Варфоломей встряхнулся, с нахальной ухмылкой подмигнул Эдуарду и со всех ног понёсся на зов.

«Он что, смеялся надо мной?» — насторожился Майкл, но тут же отбросил эту нелепую мысль и поспешил к себе в детскую.

— Могу я не мыть руки, Мэри Поппинс? Они совсем чистые! — попросил он.

— Все, конечно, уже вымыли руки. Но ты, Майкл, волен поступать так, как считаешь нужным.

«Наконец-то она уразумела, — подумал он, — что Майкл Бэнкс не обычный мальчик!» Мэри Поппинс не только не заставила его мыть руки, но даже не потребовала снять шляпу! И он прямиком направился к столу, где ждал их завтрак.

— Теперь отправляемся в парк! — сказала Мэри Поппинс после того, как они поели. — Если ты не возражаешь, Майкл. — И она выжидающе посмотрела на него.

— Идите, не возражаю, — важно кивнул он. — Но я лично пойду на качели.

— А прудик? — запротестовала Джейн. — Я хочу навестить Нелея!

— Никакого прудика! — оборвала её Мэри Поппинс. — Будет так, как хочет Майкл.

И она почтительно посторонилась, когда он гордой поступью прошествовал мимо неё к воротам.

Лёгкий, просвеченный солнцем утренний туман плыл над ШЛ самой землёй, размывая очертания скамеек и фонтанов. Кусты и деревья, утопая в тумане, словно парили в воздухе. Издали всё казалось ненастоящим, сотканным из туманного воздуха. Только подойдя ближе, вы узнавали знакомые предметы.