– Мы найдем другой путь. Ты найдешь. Ведь ты же сталкер, верно?

Кот пялился на него сумасшедшими глазами. Слова застряли у него в глотке.

– Ну? – повторил Шевцов. – Верно я говорю?

– Ага… – прохрипел сталкер, потирая онемевшее лицо. – Придумаем что-нибудь…

– То-то же, – удовлетворенно сказал Шевцов и отпустил Кота. Тот пустым мешком осел на землю. В голове была одна лишь звенящая пустота.

Сталкер невольно нащупал в кармане заветный олимпийский рубль, борясь с соблазном немедленно вытащить его и подкинуть, проверив везение. Только с такими вещами не шутят. Особенно в Зоне. Это там, в большом мире, монетка всего лишь указывает степень твоего везения. А здесь… Кот мрачно усмехнулся. Возможно, что здесь как раз монетка влияет на события. Потому что принцип причинности тут по-другому работает.

Умная мысль, кстати, надо с шефом поделиться. Глядишь, в научной статье на него авторитетно сошлются. Может, появится даже какой-нибудь «эффект монетки» или «принцип Кота». Ну да, тут же все это Разуваев прочтет – и на ковер. Откуда, спросит, ты эту хренотень взял? Из головы из своей дырявой вытащил? Или, может, прямиком из Зоны? И отправит натурально на нары.

– К черту… – прошептал Кот, извлекая на свет тяжелую тусклую монету. Подкинул, поймал, прихлопнув ладонью. – Аким, «орел» или «решка»?

– «Орел», – не задумываясь, сказал Аким.

Сталкер поднял ладонь. Под ней сверкнул герб давно сгинувшей страны.

– Будем считать, ты сотворил удачу, – усмехнулся сталкер.

– Как это? – спросил Аким.

– Хочу проверить одну теорию, – туманно пояснил Кот.

– Эй, сталкер! – позвал вдруг Шевцов. Он стоял на коленях у края поляны. – А это, случайно, не выход?

Они снова продвигались по этому странному Лабиринту с эфемерными, но смертельно опасными границами. Кот не мог избавиться от мыслей о своем талисмане, нежданной удаче, причинах и следствиях. Вообще, думать об этом вредно. Зону нужно принимать такой, какая она есть, а все ее проявления – как самые обыкновенные чудеса. Так легче жить и, что главное, так проще выжить.

– Стой! – Шевцов предупреждающе поднял руку. Все замерли. – Тихо! Слышите?

Точно – где-то впереди раздались голоса. Кот сделал знак остальным: за мной тихо и на расстоянии! И быстро, по-пластунски пополз вперед. И вскоре увидел перед собой… Ту же самую полянку! Черт возьми, это действительно была она – тот же плоский булыжник, на котором сидел Шевцов, и брошенную пустую пластиковую бутылку, из которой вытряхнул себе в глотку последние капли воды.

Проклятый Лабиринт привел их обратно. Только теперь на полянке было людно. Радовало хотя бы то, что незнакомцы не были бандитами. Яркие оранжевые комбинезоны, герметичные шлемы с широким обзорным стеклом – это, несомненно, атрибутика институтских. Высокие технологии, космические материалы и техника, не имеющая равных, – все то, что позволяет им считаться элитой мировой науки. И ни хрена не спасает от сюрпризов Зоны.

Вот и сейчас эти трое растерянно топчутся на месте, будто не понимают, где оказались, напоминая инопланетных пришельцев в своих суперсовременных комбезах. Вот они снимают свои маски, озираются. Вид у них неважнецкий. Неудивительно – они ведь в центре порченой земли и, похоже, прекрасно это осознают. «Аномальные территории», как они сами называют эти места. Будто мудреное название хоть что-то объясняет. И двое из них вроде бы знакомые. Сталкер присмотрелся. Не может быть!

– Какими судьбами! – Кот вынырнул из кустов и с видом радушного хозяина направился к «пришельцам». – Не поверите, шеф, только что про вас вспоминал! Богатым будете!

Двое шарахнулись от него, как от прокаженного, опасно пятясь к границе порченой земли. Они не сводили взгляда с «винтореза» в его руках, и Кот счел за лучшее закинуть оружие за спину. Только Лавров остался на месте, с недоверием оглядывая своего лаборанта.

– Что ты здесь делаешь? – сухо спросил он. – Ты же обещал, я за тебя ручался!

– Обстоятельства, – развел руками Кот. Поманил залегших в зарослях товарищей. – Взаимовыручка, долг, честь и все такое. Хороший человек помочь просил, и отказать ему было выше моих сил.

Лавров растерянно наблюдал, как из чахлых зарослей выбираются сначала Аким, а затем и Шевцов с автоматом. Вид у последнего был потрепанный и зверский, так что Кот мог понять растерянность научников.

– Аким? – упавшим голосом произнес Лавров. Медленно опустился на пластиковый контейнер с оборудованием. – Тогда мне все ясно.

Кот так и замер с открытым ртом. Он знал эту шефскую манеру, но никак не мог к ней привыкнуть. А как к такому привыкнешь? Он ведь не просто сказал: «Мне все ясно». Это же означает, что шеф действительно успел принять и обработать скудные вводные от их встречи, разложить все по полочкам и прийти к соответствующим выводам. Хотя, если подумать, другим Нобелевские премии и не дают.

– Так что там случилось, шеф? – спросил Кот. – Что за оцепление вокруг Зоны? Вы здесь по той же причине?

Лавров ответил не сразу, и Кот успел почувствовать на себе неприятный взгляд. Подняв голову, он, наконец, узнал того, кто так пристально на него пялился. Зубов, собственной персоной. Вот уж, действительно, никогда не знаешь, чем тебя встретит Зона. И тем более удивительно встретить его в одной группе с бывшим научным руководителем, а теперь – непримиримым противником. Зубов криво улыбнулся, кивнул ему. Кот отвел взгляд. Перед глазами снова возник тот фантастический «флеш-стрит» и мучительное ощущение собственной беспомощности.