Его вдруг будто холодной водой окатило. Он вспомнил себя вчерашнего, наблюдающего собственный уход – в этой же одежде, в таком же нездоровом виде. Кот резко обернулся – но, конечно же, не увидел «того себя», в древних старушечьих очках. «Тот он» остался во вчерашнем дне.

Вот и выяснили временной промежуток, на который заглядывают очки: отрубился он около четырех утра, сейчас восемь. Стало быть – около четырех часов. И то хлеб.

От его пятиэтажки до здания филиала – полчаса ходу. Кот предпочитал ходить пешком, чтобы не терять формы. Так и сегодня он шел на автопилоте знакомым маршрутом, когда рядом тихо притормозил черный седан. На пути возник крепкого вида мужчина в черном костюме, который с ходу поинтересовался:

– Гражданин Котляров?

– А почему, собственно, «гражданин»? – нагло ответил Кот, прикидывая, куда драпануть. Головная боль почти исчезла, а вместе с ней – чувство здорового самосохранения.

– Садитесь в машину, – предложил мужчина. – С вами хотят поговорить.

– Кому это я понадобился? – делая шаг в сторону, поинтересовался Кот.

И сам не понял, каким образом кувыркнулось небо перед глазами, что заставило согнуться в три погибели и болезненно пихнуло в бок, и как он в итоге оказался на заднем сиденье глухо тонированной машины, зажатый между крепкими торсами.

– Обыщите его! – приказал тот, кто сидел на месте рядом с водителем. Этот, видимо, был у них за главного.

– Да кто вы такие?! – заорал Кот, пытаясь вырваться и понимая, что голосить поздно: машина уже сорвалась с места. – Отпустите меня!

– Серый, успокой его, – не оборачиваясь, приказали с переднего сиденья.

Тут же от короткого удара переломило пополам, и лицо повстречалось с крепким коленом. Сознание подернулось туманом и вернулось, только когда его вытащили на воздух.

Это снова была окраина, какой-то двор за жестяным забором. Сидя на бетонном блоке, Кот сплевывал кровь и наблюдал, как мускулистый амбал потрошит его сумку. В пыль полетели книга, скальпель, очки и ключи с ошейником. Все эти предметы не вызвали у амбала интереса. За исключением ошейника, который он зачем-то подобрал и теперь задумчиво вертел на толстом пальце.

– А теперь отвечай – быстро и четко, – заговорил тот, что сидел до этого рядом с водителем. Такой же, весь в черном, только поэлегантнее и с сединой в зализанных волосах. – Ты же позавчера вернулся из Зоны, так?

Кот скосился на тех, кто сейчас стояли по бокам, на их чугунные кулаки с набитыми костяшками, на их холодные, ничего не выражающие взгляды. И решил не строить из себя героя:

– Ну да, вернулся.

– Хорошо, что не отпираешься, – похвалил главный. – Обещаю, это останется между нами.

– Мерси, – буркнул Кот.

– Конечно, если ты нам поможешь, – тут же добавил главный. – Ты ведь с этим парнем в Зону ходил, Акимом?

Сталкер даже не удивился. Аким стал популярен у крутых ребят. Еще немного, и можно начинать ревновать к его славе.

– Ну да, с ним, – мрачно сказал Кот, наблюдая, как амбал теребит ошейник. На черта тот ему сдался? Собак любит, что ли, или какое-нибудь садомазо? Судя по морде – последнее. – И что ему там было нужно? – продолжал главный.

– По дому соскучился, – почти не соврал Кот. – Он же оттуда, из Бердска.

– И все? – В голосе главного послышалось разочарование. – Ну допустим. А где он сейчас?

– Хороший вопрос, – сказал Кот. – Я сам его второй день ищу.

– Предположим. А такая фамилия – Шевцов – тебе говорит о чем-нибудь?

Кот хотел ответить с ходу, но прикусил язык. Похоже, эти супермены не уверены в том, что он пересекался с Шевцовым. А если так – зачем зря «палить» человека?

– Шевцов? – Кот наморщил лоб и принялся старательно вспоминать. – Да нет, не знаю такого.

– Ну ладно, – легко согласился главный. – Тогда полезай в машину.

– Зачем? – напрягся Кот.

– Для начала поможешь найти этого Акима. А там видно будет.

Вот это «а там видно будет» сталкеру не понравилось особенно. Что-то подсказывало, что из таких «гостей» можно не вернуться. Он лихорадочно прикидывал, как улизнуть. Отдельный вопрос – это рассыпанные по земле «вещи мертвецов». Бросать их было жалко до одури – ведь нет гарантии, что эти парни не заберут их в качестве вещдоков. А он не знает даже из какого они ведомства. Тогда пиши пропало, плакали его денежки.

– Ну чего расселся – давай в машину, живо! – пробасил тот, что был слева. Положил на плечо сталкера тяжелую, как наковальня, руку. И вдруг замер, уставившись на амбала с ошейником.

Тот стоял неподвижно, с отвисшей челюстью, из уголка его рта тягучей струйкой вытекала слюна. Ошейник он зачем-то надвинул на руку, наподобие браслета.

– Что такое, Серый? Совсем сбрендил? А что за дрянь у тебя на руке? Ты бы с этим ошейником еще на четвереньки встал!

Он запнулся на полуслове. Амбал послушно опустился на четвереньки. Оставшиеся двое вытаращились, не зная, что делать. Кот сам немного обалдел. Но не в его положении любоваться специфическими развлечениями сотрудников спецслужб. Его осенило: «Ошейник!»