— Это да. Вы остроумная девушка. Ну почему же совсем? Следите за ним. Но без фанатизма. Не думаю, что он в ближайшее время способен обрушиться на вас. Тем более после неудачи с первым Охотником. Сам-то он ничего из себя особенного не представляет. Его задача найти Охотника и навести на ваш след. Простите, на след драконов. Так что он сам по себе не опасен. Второго Охотника еще нужно найти. И кто его знает, как он поведет себя спустя столько лет? Захочет ли он убивать? Это еще вопрос. Что еще вас интересует?

— Не знаю. Все. Как вы жили? Вернее, как докатились до такой жизни?

— Как жил? Прекрасно. Сами видите. Только очень одиноко. — Фрол взял Василису за руку. — Очень одиноко. Эти женщины… Они, как бы вам сказать, глупы и наивны. Впрочем, как и многие из людей. Как вы думаете мне удалась такая карьера? Просто я научился использовать их глупость и жадность и умело этим манипулировать. И потом, вы же знаете о наших способностях — их я тоже применял. Ничем не гнушался. И теперь меня забавляет, как эти людишки преклоняются предо мной. Где-то в глубине души я даже горд собой и чувствую себя немного реабилитировавшимся. Но эта пустота, это одиночество, они гнетут меня. Я устал. И когда я увидел вас, я просто… у меня нет слов, дорогая! Я мечтал о женщине, о драконе. Я сражен наповал.

— Я замужем, не забывайте.

— Знаю, я ни на что не претендую. Так, мимолетное общение. Совместные прогулки под луной, не более. Может быть, полеты. Но я буду знать, что вы есть, и мне этого достаточно. Жизнь у драконов длинная, многое может произойти.

— Не пугайте меня. Я люблю мужа и не собираюсь с ним расставаться.

— Я и не требую этого, милая. У меня тоже была жена. Настоящая драконша. Я безумно ее любил.

— Вот как? И что с ней случилось?

— Погибла. Во время войны. Бомба попала в дом. С тех пор я ненавижу Европу, это скопище трусов и дегенератов.

— Простите, мне очень жаль. А где вы были?

— Вышел из дома по каким-то делам, когда начался налет. Я думал, она в бомбоубежище, но она не успела. А я, вот видите, пережил и это. Я хотел стоять в стороне от людских игр, но не получилось.

— Еще раз простите. — Василиса накрыла его руку своей. — Мы будем друзьями.

— Хорошо. — Фрол грустно улыбнулся. — Не бросайте меня. Скоро я приеду в ваш город опять, надеюсь побыть подольше. Там, за городом, у меня есть дом, дача, в очень уединенном месте. Очень надеюсь, что вы посетите меня там. Там очень уютно. Камин, огонь. Тишина. Ночью можно полетать.

— А телохранители?

— Мы их усыпим.

— А мой муж? Его тоже можно пригласить?

— Я с удовольствием познакомлюсь с ним, но попозже. Для начала я хочу привыкнуть к вам. Не поймите меня превратно, но я так давно не общался с драконами, что испытываю некоторую неловкость.

— Как скажете. — Василиса отхлебнула вина. Она все еще не полностью доверяла Фролу. Кто знает, что у него на уме? У нее не было большого опыта общения с сородичами, не считая Василия. Но и тот не внушал ей доверия.

— Вы когда уезжаете?

— Завтра рано утром.

— Может, переночуете у меня? Места более чем достаточно.

— По-моему, вы форсируете события. Зачем это нужно?

— Все, все! — Фрол поднял руки вверх. — Не буду настаивать. Просто вы в этом платье неотразимы. Сам не знаю, что несу. Совсем обалдел.

— Я вас прощаю. Мне пора, хочу выспаться, уже поздно. Спасибо, все очень вкусно.

— Ерунда, не благодарите. — Фрол досадливо махнул рукой. — Общение с вами — вот истинное наслаждение. — Он поцеловал руку Василисы.

Они вышли их кабинета и сели в машину, смиренно поджидающую их возле входа. Фрол отвез Василису в отель и уехал, еще раз пообещав вскоре навестить ее. На прощание он неожиданно для Василисы склонился и почти насильно поцеловал ее в губы. Плоть Василисы встрепенулась, и ей стало стыдно. Она знала, что это не укрылось от Фрола. Наспех попрощалась и вышла из машины. «Старый дурень совсем спятил», — подумала она, вытирая губы от размазавшейся губной помады.

В гостинице она заказала билет на самолет, на ближайший рейс. Ей совсем не хотелось, чтобы Фрол явился к ней ночью, пусть даже и в сновидении.

Фрол же, проезжая по улице, посадил в машину девицу недвусмысленно легкого поведения, которая весьма откровенно демонстрировала на улице свои прелести. Но Василиса этого уже не видела.

После отъезда Василисы Герман засиживался на работе допоздна. До выборов оставались считаные дни, и дел было действительно много. Октябрину взяли к себе родители, и Герману приходилось возвращаться в абсолютно пустую квартиру. Он старался побыстрее лечь спать, так как вид нежилого помещения плохо на него действовал.