Шрифт:
Он еще какое-то время давал им указания, потом ушел, потому что запланировал нанести визит Хогану.
Они остались после того, как он ушел, и Сквинти Голд сказал:
— Ну, как?
— Что, «ну как»? У него все схвачено.
— Я с этим согласен, — сказал Лаки Блэк. — Теперь у него есть источник информации, и не похоже, чтобы он делал ошибки.
Все они подумали о Хогане, который не явился на встречу.
— И больше никакого Пендлтона, — сказала Эдна.
— Что-то я нервничаю, — процедил сквозь зубы Де Марко.
Человек, который приехал из Саратоги, откашлялся, и все они посмотрели на него.
— Не ты один нервничаешь, — сказал он, но его голос был твердым. — Мне все едино. Но там, на западе, занервничали.
— На западе?
— Они считают, что из-за всех этих событий в синдикате возникла брешь. Сперва старина Эйджер, потом Большой Эл, потом Пендлтон. Они нервничают. — Он скрестил руки.
— Но есть Бенни, — сказал кто-то.
— Кто такой Бенни? Они слыхом не слыхали ни о каком Бенни.
— Пожалуй, нам бы надо им рассказать, — сказал Левинсон. — У меня такое чувство…
— Ты хочешь, чтобы тебя убили?
Левинсон пожал плечами.
— По-моему, Тейпкоу хорошо смотрится, — сказал он, а потом откинулся назад, рассудив, что ему нужно просто еще послушать.
— Возможно, он слишком хорошо смотрится. — Лаки Блэк переводил взгляд с одного на другого. — Там, на западе, размышляют: как так получилось, что здесь вдруг возник Бенни Тейпкоу, а всего минуту назад была большая брешь?
— Мое дело — сторона, — сказал человек из Саратоги. — Просто, мне подумалось, что надо бы упомянуть об этом. — Он зажег сигарету и шумно задул спичку. — Потому что они посылают кого-то.
— Они, что? Кого они присылают?
— Синдикат их посылает. Двух людей с запада.
— Так… он в деле или не в деле?
Они не знали, к какому мнению прийти.
Глава 28
После того как Бенни закончил с делами, он задержался в городе допоздна, но преуспел ничуть не больше, чем Скотти. Вернувшись в Уэстчестер усталым, он никак не мог заснуть.
Все было сделано правильно, так, чтобы это окупилось, и в конечном счете не было ошибки, которую бы он не исправил. За исключением Пэт.
Он стоял у открытого окна над черным парком, некогда принадлежавшим Большому Элу Альверато. Бенни смотрел вниз на каменную террасу, выходившую на лужайку, и думал, что как-нибудь вечерком ему надо бы посидеть там, на террасе, и расслабиться.
Шторы дрогнули, медленно выгибаясь, но он этого не заметил. И он не услышал скрипа двери, потому что у нее никогда не было привычки закрывать ее.
— Любовничек. — Она проговорила это с теми металлическими нотками.
Он медленно повернулся, слегка засомневавшись — не ослышался ли, и вдруг оцепенение словно рукой сняло. У него вырвался глубокий вздох.
— Пэт. Ты вернулась.
Пэт выглядела прекрасно. Она улыбнулась, один раз ущипнув себя за мочку уха, и лишь ее глаза выглядели излишне живыми.
— Ну как ты, шофер? — Она кружила по комнате, словно не могла найти стул. — Как ты, шофер?
Он хорошо расслышал ее слова, но к нему это не относилось. Он больше не был шофером.
— У тебя рост десять футов, — сказала она. — Как у монстра.
Он понял, что дело плохо, и пошел к ней, выставив вперед руки, пытаясь дотянуться до нее:
— Пэтти…
Его удивило то, что она не отступила назад. Он обнял ее и заглянул в глаза. Они были веселыми и блестящими.
— Все закончилось, Пэтти. Теперь мы возьмем старт.
Он наклонился совсем близко к ее лицу.
Она стояла неподвижно и ждала.
Поцелуй оказался сродни убийству. Его голова дернулась назад, вместо тепла губ он ощутил твердость ее зубов.
Он молча опустил руки:
— Где ты раздобыла дозу?
— Просто вошли в мое положение. Мы, наркоманы, держимся вместе.
Его ладони порывистыми движениями гладили, ее волосы.
— Пэт. Постарайся послушать меня. Я знаю, что ты сейчас витаешь в облаках. Я…
— Витаю в облаках! Я в таких высях, что ты кажешься карликом! — Он изменился в лице, она сделала шаг назад. — Ты хочешь, чтобы я ушла, Бенни?
Он наблюдал за ней:
— Разве ты не вернулась?