Вторая группа – немногочисленная. Эти дети замыкаются после расставания с мамой, бывают крайне напряжены, насторожены. У них хватает сил только на то, чтобы сделать несколько шагов от порога в сторону и забиться в ближайший угол, отгородившись от всех стулом, а лучше столом. Находясь в крайнем напряжении, они еле сдерживают рыдания, сидят без движений, не притрагиваясь ни к игрушкам, ни к еде. Накормить их или усадить на горшок очень трудно. Они молчат, не реагируют на предложения взрослого, отворачиваются при попытке вступить с ними в контакт и, только увидев в дверях маму, оживают. С трудом передвигая ноги, они устремляются к ней, а то и просто приползают и, уткнувшись в ее колени, горько рыдают. Адаптация таких детей длится около двух месяцев и протекает очень сложно. Дети часто болеют.

В третью группу входят коммуникабельные, общительные малыши. Впервые переступив порог детского сада, такой карапуз совсем не робеет, здоровается со взрослыми, улыбается и тут же берет в свои руки инициативу, общается со взрослыми. Его энергия направлена на презентацию себя как личности. Он спешит рассказать о том, какие у него дома необыкновенные игрушки, рыбки или птички, какой у него большой брат или друг. Целый день он рассказывает о своей семье, о том, где успел побывать, что повидать, с удовольствием демонстрирует свои умения: самостоятельно ест, раздевается и ожидает заслуженной похвалы. Но такая идиллия длится не более 2–3 дней, на большее у него не хватает ни сил, ни объема информации. А взрослые не могут поддерживать высокий уровень потребностей малыша, не удовлетворяют его притязания на признательность, так как не владеют информацией о нем. Через 2–3 дня, увидев издали здание детского сада, он впадает в отчаяние, резко протестует, цепляется за маму и по стилю поведения не отличается от детей первой группы.

На практике адаптационный период проходит стихийно. Детей не готовят заранее к новым для них условиям. Ребенка неожиданно «вырывают» из комфортных, привычных условий проживания и «бросают» одного без всякой помощи со стороны любимых взрослых в незнакомые, а значит, враждебные условия. Очутившись в чужой обстановке без помощи и поддержки мамы, ребенок испытывает отчаяние, сильнейший психологический стресс. В этих условиях происходит разрыв симбиотических связей, утрачивается одно из важнейших базовых образований – чувство защищенности, которое позволяет ребенку сохранять спокойствие (пусть и относительное), находясь рядом с мамой.

Положение малыша усугубляется и тем, что он впервые сталкивается с новыми для себя условиями, в которых он выступает уже не в роли любимого и единственного ребенка, окруженного вниманием и заботой взрослых, а в роли одного из членов детского коллектива. Вместо привычных предложений «Хочешь (не хочешь) гулять?» он слышит: «Заканчивай играть, пора на прогулку!» Он должен, но пока не умеет подчиняться четкому режиму, выполнять много новых правил, предписывающих, как вести себя в той или иной ситуации. Без мамы ему не справиться с этой проблемой.

Попав к незнакомым людям, ребенок чувствует свою беззащитность, свое неумение налаживать контакт со взрослым, решительно отказывается от общения. Малыш не воспринимает речь взрослого, ему непривычны его тембр голоса, дикция. Он отказывается вникать в смысл слов незнакомого человека, в результате чего создается впечатление, что ребенок отстает в развитии.

Ребенок испытывает крайнюю степень неприятия незнакомого человека и даже панику, когда взрослый пытается произвести с ним какие-то манипуляции, вторгается в его жизненное пространство (пытается одеть, накормить, посадить на горшок). Находясь в нервном возбуждении, ребенок не чувствует голода. Фактически в течение всего времени пребывания в группе он остается голодным. Кормить же насильно детей нельзя. Во-первых, у них может быть избирательное отношение к каким-либо продуктам питания; во-вторых, даже незначительный кусочек (моркови, картофеля и др.) может затруднить глотание, в-третьих, можно невзначай надавить ложкой на язык, вызвав неприятное ощущение и даже рвоту, которая способна привести к анорексии (когда рвотные позывы появляются при виде пищи). Состояние малыша усугубляют незнакомые запахи новой для него пищи. Посуда, мебель тоже не такие, как дома.

Находясь в глубоком стрессовом состоянии, ребенок не способен сам ориентироваться в окружающей обстановке. Его пугает достаточно большое пространство групповой комнаты, настораживает обилие дверей, больших окон. Ребенку нужно время, чтобы спокойно освоиться в окружающей обстановке, а взрослые берут его за руку и ведут в другие помещения, в туалетную комнату с множеством полотенец, раковин, зеркал, угрожающим шумом сливных бачков и пытаются усадить на не знакомый ни по цвету, ни по форме горшок. Малыш упирается изо всех сил. Ему страшно, хочется побыстрее сбежать из этого помещения, и все усилия взрослых остаются безрезультатными. Вскоре меняя штанишки малышу, воспитатель ворчит: «За два года мамаша не удосужилась приучить к горшку». А надо всего лишь взглянуть с участием в полные отчаяния глаза ребенка и понять его состояние.

Вернувшись в групповую комнату, малыш не успевает передохнуть, а его уже ведут в другую комнату с множеством кроватей. Ему некогда даже осознать, что его ждет: его быстро раздевают и укладывают в незнакомую кровать. Если у малыша еще есть силы, он протестует, кричит; если нет – лежит неподвижно, боясь пошевелиться, закрыть глаза.

Фрустирующие [5] обстоятельства оказывают резко отрицательное воздействие на эмоциональное состояние детей, их самочувствие, что значительно затрудняет социальную адаптацию в новых условиях воспитания.

Положение ребенка усугубляется и тем, что его домашний режим разительно отличается от режима, по которому ему приходится жить в дошкольном учреждении. Он привык к своему режиму, характерному для всех домашних малышей: подъем в 9.00, завтрак – в 9.30, прогулка – с 12.00 до 14.00, обед – в 14.30, дневной сон – с 15.00 до 18.00, ночной сон с 22.00. Теперь его будят в 7–7.30, куда-то ведут, оставляют в незнакомом помещении без мамы. В 8.30 его пытаются накормить незнакомые люди, но безрезультатно. В 10 часов на прогулке он начинает испытывать чувство голода, плачет, не понимая своего состояния. С помощью взрослого малыш несколько успокаивается, отвлекается. Возвращение в группу дается ему нелегко, и от обеда он опять отказывается. В 14 часов, когда ребенок действительно хочет есть, приходится лежать в кровати, испытывая чувство голода. К 15 часам малыш все же привычно засыпает, но в детском саду это время как раз приходится на подъем детей.