— В такой чудесный весенний день, как сегодня, не хочется вспоминать о зимних холодах, — отозвалась Сара. Хотя, разумеется, она никогда не забудет шторм, загнавший их на скалы под замком Келлингтон. Иногда ей казалось, что все это случилось в другой жизни.

После приезда Мэрайи и Адама она провела два благословенных дня. Роб и Адам разъезжали по поместью, занимаясь своими делами, в то время как она наслаждалась женским обществом в малой гостиной.

— Дерьмо! — пробормотала Бри, которая также трудилась над вышивкой.

— Следи за своим языком, девочка! — рявкнула леди Келлингтон. — В чем дело?

— Прошу прощения, леди К, — смиренно сказала Бри. — Я не знаю, как сделать этот стежок.

— Неси сюда, и я покажу тебе, — распорядилась графиня.

Сара спрятала улыбку, склонившись над своим шитьем. Одной из множества общих для них с Мэрайей черт была нелюбовь к вышиванию, хотя обе достигли в этом искусстве немалых высот. А вот леди Келлингтон оказалась настоящей владычицей иголки и нитки и по какой-то своей прихоти, о причинах которой Сара могла только гадать, взялась обучать Бри.

Вдовствующая графиня покинула свою «берлогу» еще вчера. Совершенно очевидно, она весьма одобрительно отнеслась к тому, что у них в доме гостят герцог и герцогиня. Присутствие Эштонов, наверное, улучшило ее мнение о Робе.

Поначалу старуха явно невзлюбила Бри, но, поскольку она хотела посидеть с другими женщинами, ей пришлось соблюдать приличия, ведь Сара пригласила девочку присоединиться к ним. Сара подозревала, что Роб потребовал от своей бабки, чтобы та вела себя вежливо по отношению к его дочери.

Уже к концу дня между леди Келлингтон и ее незаконнорожденной внучкой возникла странная привязанность. Бри поинтересовалась, нельзя ли ей попрактиковаться в вышивке, поскольку основным приемам ее уже научила мать и ей понравилось. Леди Келлингтон достала из своей корзинки полотно и приказала Бри приниматься за работу.

На ткани был нарисован какой-то цветочный узор для подушечки. Девочка натянула полотно на деревянные круглые пяльцы и начала вышивать. Ее быстрота и ловкость заслужили невольное одобрение леди Келлингтон, и вскоре они уже вместе выбирали шелковые цветные нитки.

Сара подозревала, что леди Келлингтон, оплакивавшая сына и внука, страдала от одиночества. И появление внучки, которая вела себя вежливо, пусть временами и вульгарно, изрядно взбодрило ее.

— Прибыл какой-то экипаж! — радостно вскричала Мэрайя. — Думаю, это родители приехали убедиться, что с тобой все в порядке! Ну и, разумеется, мама хочет потискать Ричарда.

Сара отложила вышивку и присоединилась к Мэрайе, а Бри выглянула в окно, у которого сидела леди Келлингтон. Новых гостей проигнорировала одна лишь графиня.

— Да, это карета дяди Питера. Вот выходит мама, а вот и отец. Ой, смотри! — Сара начала приплясывать на месте. — Это же дядя Питер собственной персоной! Я так давно его не видела! — Она спрыгнула с диванчика у окна и бросилась к дверям малой гостиной. Мэрайя устремилась вслед за сестрой.

— Ведут себя как несмышленые девчонки, — проворчала леди Келлингтон. — Бри, оставайся здесь и продолжай вышивать.

Бри заколебалась, но потом решила подчиниться, так что в вестибюль, чтобы приветствовать вновь прибывших, выбежали только близнецы. После объятий и поцелуев Мэрайя повела родных в гостиную, чтобы те могли освежиться и подкрепиться, а Сара задержалась для разговора с дворецким.

— У нас достаточно прибранных комнат, Гектор?

— К тому времени, как ваша семья немного подкрепится, у нас все будет готово, — заверил он ее. — Я скажу кухарке, что гостей прибавилось.

— Благодарю вас. Как хорошо, что в этом доме столько спален! — И она принялась подробно обсуждать с Гектором все приготовления, мысленно отметив, что невольно взяла на себя роль хозяйки дома. Когда она уедет, на чьи плечи лягут эти обязанности? Она предложит Робу нанять экономку, которая бы работала вместе с Гектором.

Они уже собирались покинуть нижний зал, когда вновь простучал дверной молоток.

— В этом доме начинается настоящее столпотворение, — проворчал Гектор, подходя к передней двери, чтобы открыть ее.

На пороге обнаружился коренастый мужчина с испещренным морщинами лицом и деревянным протезом вместо ноги.

— Я приехал повидать Кармайкла, — с характерным акцентом выходца из лондонских низов сказал он. — Того самого, который теперь здесь новый граф.

Гектор ледяным тоном осведомился: