— А может, ребятам понравится! — возразила девушка.

— Любишь мидии? — последовал вопрос в Сашкин адрес. Парень не знал, любит ли он мидии — он их никогда не ел. Не дождавшись ответа, Васильич махнул рукой.

— Давай, тут ещё мидии у вас какие-то… Так… — Штырь пролистал меню. — А теперь самое главное. Что пить будем? Ты что будешь?

Последний вопрос был снова обращён к Сашке.

— Не знаю… — еле слышно выдохнул тот.

— Водочки? Или коньячку?

«Если я на глазах у всех поперхнусь водкой и начну кашлять, это будет позор», — мгновенно сообразил парень.

— Нет, мне лучше вина, — быстро сказал он.

— Вина-а? — удивлённо протянул Васильич. — А почему не водки? Нормальный мужик должен пить спирт, а не гнильё ягодное.

— Что? — не понял московский гость.

— Гнильё ягодное, говорю, на фига пить?

— Почему гнильё? — удивился Сашка.

— Потому что вино — это перебродивший ягодный сок. Гниль, одним словом, — озвучил Славкин начальник свою любимую теорию.

— Но вино лучше всего подойдёт к блюдам, которые вы заказали, — попытался выкрутиться Сашка. И тут же об этом пожалел.

— Смотри-ка! — Штырь снял очки и принялся разглядывать гостя. — Гурман, что ли? «Вино лучше к блюдам подойдёт!..» — передразнил он. — Ну на, тогда сам выбирай, какое тебе вино. Из лозы с левого или правого берега Рейна?

Васильич подвинул Сашке папку-меню и сложил руки на груди. Почему-то его задели эти, казалось бы, невинные слова, сказанные парнем. Журналист растерянно моргал — в вине он не разбирался совершенно и понял, что сейчас просто-напросто сядет в лужу. Помощь пришла с неожиданной стороны.

— Саша, а давайте я закажу бутылочку на свой вкус, и мы её вместе с вами разопьём, — произнесла Ева.

Штырь недовольно покосился на подругу.

— Давайте. — Сашка посмотрел на блондинку с благодарностью.

— Девушка, «шато», красное, девяносто шестого года, пожалуйста!

— Любите молодое вино? — спросил Сашка у Евы. Просто так, из вежливости. Но реакция присутствующих снова была неадекватной. Васильич хмыкнул, а Славка посмотрел на брата с явным недоумением.

— Здесь другого нет, — ответила красотка.

— А ты любишь старое? — поддел Сашку родственник. — Пятнадцатилетней выдержки? Извини, брат, не угодили!

Тот промолчал.

— Заказ принят, — отрапортовала официантка и, забрав меню, удалилась.

Стол постепенно заполнялся блюдами. Глядя на это изобилие, Сашка пытался припомнить, когда он был последний раз в ресторане. Собственно, вспоминать тут было нечего — на новогодней корпоративной вечеринке. Как раз прошлый Новый год совпал с первым маленьким юбилеем их газеты — пятилетием со дня основания. Поэтому начальство и решило шикануть в ресторане, хотя раньше никогда этого не делало — не позволяли средства. Злачное заведение, названия которого Сашка даже не запомнил, располагалось где-то в районе третьего кольца, в полуподвальном помещении, прокуренном и тесном. На стенах из голого кирпича почему-то висели ржавые водопроводные трубы с кранами, соседствуя с такими же ржавыми довоенными утюгами, солдатскими железными кружками, раритетным поломанным радиоприёмником и морским штурвалом. Вся эта настенная мешанина называлась «стиль «Битлз», и персонал ресторана страшно им гордился. А Сашке показалось, что кто-то просто вытащил весь хлам со старого бабкиного чердака и «украсил» таким образом помещение. Кормили там мало и невкусно, а счёт, как доверительно поведала потом парню бухгалтерша Лидочка, выписали на умопомрачительную сумму. Но всё равно было интересно. Журналисты — народ творческий во всём: и в работе, и в веселье. За новогодним столом кто-то умудрился поспорить о литературных новинках, сочинить пародию на тему «попсовых» песен, спеть что-то в караоке и прочитать несколько собственных стихотворений.

На этот раз, сидя в просторном помещении ресторана, за уставленным аппетитными блюдами столом, Сашка представления не имел, о чём ему говорить с этими практически незнакомыми ему людьми. Причём определение «незнакомый» относилось и к брату Славке, с которым после десятилетнего перерыва надо было заново налаживать отношения. К тому же присутствие красавицы Евы приводило Сашку в особенное смятение. Он справился с первым шоком и уже мог разговаривать более-менее спокойным голосом. Но внутри у него всё трепетало, а сердце то и дело сбивалось с ритма.

Поглощённый раздумьями, парень не заметил, как прямо перед его носом очутился бокал с красным вином.

— Ну что, за знакомство! — огласил первый тост Штырь. Все дружно присоединились.

Выпив, Славка с аппетитом принялся поедать «оливье». Ева жеманно кушала экзотический салатик, а Васильич, подцепив бутербродик с икоркой, сделал гостю приглашающий жест:

— Да ты ешь, Сашок, не стесняйся!

Тот сглотнул голодную слюну. Конечно, он сытно позавтракал тёткиными гостинцами, но когда это было? Пообедать парень как-то забыл, а сейчас уже вечер. Журналист всё-таки придвинул к себе тарелку «оливье» и принялся за еду.

— Ну, расскажи, Сашок, как там Москва, — со смаком отхлебнув коньячку, попросил Васильич.

— А что — Москва? — пожал плечами тот. — Стоит.

— Стоит? — Штырь опустил бокал на стол. — Не падает?

— Нет.

— Угу… А я последний раз в Москве был… — Васильич сделал паузу, припоминая, — лет семь назад. К министру сельского хозяйства на приём ездил. Решал с ним свои заводские вопросы. А после этого больше не был — надобность отпала. Нечего там делать, в столице нашей Родины. Толкотня, суета, дышать нечем. Каменный мешок, а не город. Как там люди живут? Как вот ты там живёшь, а?