63. Если бы захотели сослаться на то, что ведь чувства обманывают и что возможно сомневаться в наличности всего реального мира, но не в положении «А = А», то это вполне верно, но не уничтожает того положения, что всякое суждение лишь постольку истинно, поскольку оно необходимо. Ибо если бы на основании наших фактических ощущений мы не могли сделать никакого высказывания о сущем и вообще никакого общезначимого высказывания, потому что мы предполагаем их появление чисто случайным, индивидуально различным и незакономерным, подобно сновидениям, – тогда вообще не было бы возможно никакое фактическое суждение относительно чего-либо иного, кроме нашего моментального возбуждения. Но если бы мы предположили, что ощущения хотя и подчинены для всех одинаковой необходимости, но что мы не знаем этой необходимости и ее закона, – то снова было бы то же самое – мы не могли бы выполнить ни одного суждения относительно вне нас сущего. Именно в таком положении мы находимся по отношению к вопросу, что есть по своему последнему существу то сущее, которое мы ощущаем. Именно поэтому здесь имеются лишь предположения и гипотезы, но не суждения, которые могут заявить себя истинными. Но поскольку мы убеждены, что знаем необходимость в тех процессах, посредством которых из ощущений мы образуем суждения, – настолько же простирается и область надежного акта суждения, сопутствуемого убеждением в истинности. Мы знаем, что теперь мы ощущаем этот цвет, теперь другой, что мы должны отнести его к этому месту в пространстве, что мы должны рассматривать его как цвет этого определенного являющегося предмета. Есть этот предмет простое явление или он есть явление сущего, и сущего, обладающего теми или иными качествами, – об этом можно спорить; и в зависимости от предпосылок тут изменяется тот смысл, в каком фактическое суждение является истинным.

64. Princ. Phil., 31 и сл. Erdm., 707: Nos raisonnements sont fond'es sur deux grands principes, celui de la Contradiction… et celui de la Raison suffisante, en vertu duquel nous consid'erons qu’aucun fait ne saurait se trouver vrai ou existent, aucune 'enontiation veritable, sans qu’il-y-ait une raison suffisante pourquoi il en soit ainsi et non pas autrement, quoique ces raisons le plus souvent ne puissant point nous ^etre connues. То же самое Лейбниц формулировал раньше – De scientia universali (Erdm. с. 83) таким образом: Omnis veritatis (quae immediate sive indentica non est) redid posse rationem, hoc est, notionem praedicati simper notioni sui subjecti vel expresse vel implicite inesse. Следовательно, он понимал под этим чисто логический принцип, благодаря которому все нетождественные суждения являются истинными лишь постольку, поскольку силлогистически доказана их необходимость. В других местах, напротив, он выдвигает лишь метафизическую сторону. Так, Theod. 44 (Erdm. c.5i5):…Pautre principe est celui de la raison d'eterminante, c’est que jamais rien n’arrive, sans qu’il-y-ait une cause ou du moins une raison d'eterminante, c’est-^a-dire quelquechose qui puisse server ^a render raison a priori, pourguoi cela est existent plut^ot que non, et de telle plut^ot que de toute autre facon. Ce grand principe a lieu dans tous les 'ev'enements… Pr. De la nature et de la Grace § 7 (Erdm. c. 716): rein ne se fait sans raison suffisante. Trois. Ecrit ^a Mr. Clarke (Erdm. c.751). В пятом письме к Clarke’у, напротив, снова появляется полная формула (Erdm. с. 776): Ce principe est celui du besoin d’une rasion suffisante, pour qu’une chose existe, qu’un 'ev'enement arrive, qu’une v'erit'e ait lieu.

65. Aristot. Anal. pr. II, 4. 57 b 1: , ’ .

66. Полное исследование этих понятий будет дано в третьей части.

67. Ср. критику Arnauld’a против Картезия в Objectiones quartae.

68. De verit. primit. Erdm. c. 99. Cp. Princ. phil., § 45. Erdm. c. 708.

69. Ср. к следующему мое Programm: Beitr"age zur Lehre vom hypothetischen Urteil (T"ubingen, Laupp), 1870.

70. Так определял условное суждение Вольф в своей «Логике». См. мое упомянутое выше Programm, с. 23 и сл.

71. См. мое Programm, с. 12.

72. Дж. Ст. Милль, Логика, книга I, глава 4, § 3.

73. Этому познанию, что условное суждение утверждает аподозис как необходимое следствие протазиса, по-видимому, противоречит обычное в логике и грамматике обозначение этого последнего как предпосылки, или условия, аподозиса. Именно если под условием понимать соответственно обыкновенному словоупотреблению condition sine qua non, то, что должно быть выполнено раньше, чем наступает или становится значимым нечто другое, – то тем самым, по-видимому, указывается и то, что вместе с протазисом уничтожается и аподозис, и он не имеет уже силы, если не имеет силы протазис. Но именно это и не требуется необходимым следствием. Следствие может существовать, хотя бы основание и не имело силы, пока это последнее не является исключающим; и единогласно признается то учение, что с незначимостью протазиса аподозис не уничтожается («если треугольник равносторонний, то он остроугольный» – здесь не утверждается, что разносторонность есть условие остроугольности; так что треугольник, который не был бы равносторонним, не мог бы быть остроугольным). С другой стороны, для того чтобы произвести вещь, недостаточно еще поэтому того, что является простым условием; если даже условие понимать в смысле нераздельной части полной причины, то оно все же обозначает только часть. Но в условном суждении протазис должен не только сообусловливать аподозис, но и сам по себе должен делать его необходимым. Противоречие это разрешается, если различать субъективные условия высказывания от содержания высказанного. Субъективным условием утверждения аподозиса служит его достоверность; и суждение высказывает, что в связи мышления, в какой именно я стою, достоверность аподозиса зависит от достоверности протазиса. Лишь поскольку имеет силу протазис, лишь постольку я хочу и могу утверждать нечто относительно субъекта аподозиса. Если протазис не имеет силы, то я не хочу ничего утверждать. Если условие не выполнено, то я ни за что не ручаюсь – например «если ты быстро побежишь, ты нагонишь его». Но этим не сказано, что быстрый бег объективно утверждался бы как condition sine qua non для этого «нагнать». Ибо другой может оставаться стоять и т. д. Но с другой стороны, я должен быть уверен в необходимом следовании аподозиса из протазиса, дабы ручаться за аподозис при условии протазиса.

Подобным же образом обстоит дело и с приведенным Bergmann’oм (Grundprobleme der Logik, 2-е изд., 1895, с. 89) примером: «Мы будем иметь хороший урожай винограда при том условии, если сентябрь останется теплым». Такое суждение должно определять значимость утверждения таким образом, что оно ограничивает ее в субъективном отношении (в отношении уверенности), и вместе с тем приводить допущение или предположение, при котором ограничение должно отпасть. Поэтому оно содержит в себе проблематическое суждение; к проблематическому утверждению «быть может, мы будем иметь хороший урожай винограда» оно присоединяет допущение, при котором оно могло бы быть заменено ассерторическим. Это рассуждение подтверждает наше понимание. Несомненно, аподозис не высказан с субъективной уверенностью, так как я не знаю, останется ли сентябрь теплым. Но «кондициональное суждение» может быть ведь установлено только при том условии, если «теплый сентябрь» необходимо будет иметь своим следствием «хороший урожай винограда»; лишь в этом случае, если наступит предпосылка, аподозис может обладать ассерторической значимостью.

Нет, следовательно, никакого основания различать двоякий смысл условного суждения, детерминативный (S есть Р, если оно есть Q) и кондициональный. Утверждение необходимого следствия в обоих случаях является существенным содержанием высказывания. И это служит несущественным различием, выступает или нет на первый план в сознании говорящего, наряду с достоверностью необходимой связи, субъективная неуверенность относительно наличности предпосылки. Точно так же не изменяет здесь ничего и вариация предыдущего примера (ор.с. с. 91): «Если сентябрь останется теплым, то мы, быть может, будем иметь хороший урожай винограда». В основе суждения лежит то познание, что «теплый сентябрь» по крайней мере есть одно из реальных условий «хорошего урожая винограда» и оправдывает ожидание такового, но что результат зависит еще от других условий. Правильнее было бы сказать: «если сентябрь останется теплым, то мы можем еще получить хороший урожай винограда», ибо в противоположном случае это невозможно. То же самое имеет силу и в применении к примерам Erdmann a, Logik I, с. 411. Ср. также выше 15, с. 269 и сл.

Труднее доказать необходимую связь также и в тех условных высказываниях, которые содержат обещание, как в ранее приведенном Бергманном (Reine Logik I, с. 203) примере: «Завтра я навещу тебя, если будет хорошая погода». Здесь, по-видимому, действительно имеется лишь обусловленное высказывание и необходимая связь, по-видимому, отсутствует. Каким образом «прекрасная погода» может иметь необходимым следствием «посещение»? Но и этот пример, строго говоря, не создает никакого исключения. То, что он выражает, есть хотение, теперь уже принятое решение, вместе с тем данное обещание. Само это решение как таковое не обусловлено; своим обещанием я теперь уже связан; ибо то, что содержит моя воля, есть именно зависимость поступка от наступления определенного факта. Содержанием моего теперешнего хотения является именно то, что вместе с предпосылкой действительно должно наступить также и следствие; я создаю своей волей связь и посредством этой теперь желанной связи я утверждаю, что выполнение наступит, коль скоро имеется налицо предпосылка; это высказывание обосновывается на моем хотении, которое не может себе противоречить. То же самое имеет место во всех обещаниях, угрозах, в при нятых на себя по договору для определенных случаев обязательствах: я определяю своей волей, что будущее хотение должно явиться непременным следствием наступившего условия. Также и здесь, следовательно, то, что я утверждаю, есть связь между предпосылкой и следствием (ср. рассуждения Enneccerus’a: Rechtsgesch"aft, Bedingung und Anfangstermin, 1888, с. 16, 175 и сл.). Только эта связь, именно как желанная, отлична от независимо от моего хотения существующей реальной связи, какую имеет в виду чисто теоретическое высказывание. В качестве такового предложение: «если будет хорошая погода, то я навещу тебя завтра», было бы ложным, так как здесь нет никакой объективно необходимой связи, как в предложении: «если будет хорошая погода, то эти почки раскроются завтра». Оно может быть лишь объективно значимым, так как предположено, что моя воля в состоянии создать желанную связь и что она остается постоянной, что я, следовательно, остаюсь верен своему обещанию. Итак, мы приходим к тому результату, что всякое высказывание с условным «если – то» лишь постольку является суждением, поскольку выражает необходимую связь.

74. Ту трудность, какую Twesten (Logik, § 64) выдвинул против взгляда, что условное суждение с отрицательным аподозисом является утвердительным, легко устранить. Если, говорит он, категорическое суждение «ни один равносторонний треугольник не является прямоугольным» есть отрицательное, то каким же образом должно быть только утвердительным соответствующее условное суждение «если треугольник равносторонний, то он не прямоугольный»? – Конечно, нет, если бы условное суждение было утверждением относительно равностороннего треугольника, а не относительно необходимости следствия. Но почему нельзя было бы утверждать, что отрицательное суждение необходимо следует? Возможность безусловного отрицания «ни одно А не есть В» покоится ведь именно на том, что познается, что те определения, какие мыслятся в А, делают необходимым отрицание В; и этот смысл общего отрицания выражает условное суждение посредством утверждения этой необходимости.