Я увидел Приус через парковку. Я знал место встречи, где мы должны были оказаться в ближайшее время.

– Сидни, ты не ответственность. Ты главная причина по которой он провел эту операцию и спас их.

– И сейчас я ставлю их под угрозу.
– она посмотрела на меня, ее карие глаза горели как заходящее солнце.

– Адриан, ты слышал Шеридан. Сейчас их главная цель - я. Если у них будет хоть малейшая зацепка а моем местонахождении, алхимики сделают все, чтобы поймать меня, и я подвергну риску других, если буду с ними. Для них будет безопаснее, если мы будем держаться самостоятельно. В любом случае, будет легче исчезнуть, если мы будем вдвоем.

Это был веский аргумент, гораздо больший, чем безопасность других. Не то, чтобы я был бессердечным ублюдком, который не заботился о других, потому что я заботился.

Я ненавидел то, через что они прошли. Но моим первым и самым важным приоритетом всегда была Сидни, и можно было что-то сказать о двух исчезнувших людей, нежели о двадцати.

Неразрешенным оставался вопрос, какому плану мы собираемся следовать. Потому что прямо сейчас план был той вещью, о которой мы забыли.

– Куда ты предлагаешь нам идти?- спросил я наконец.

– Я не знаю, - призналась она.
– Во-первых, нам нужно убраться от этого адского места. Я подумаю, где безопаснее всего - на территории или вне Соединенных Штатов. И я не говорю, что мы никогда больше не примем помощи от Маркуса. Она может очень нам понадобится. Но отделиться от него - это значит, что алхимики будут преследовать нас отдельно от него.

– Ты этого хочешь?
– я спросил скептически.

– Нет, конечно, нет. Я не хочу, чтобы они преследовали любого из нас. Но если они это сделают, я верю, что нам будет легче затеряться, чем другим, - она нахмурилась.
– Хорошо, выезжай на дорогу и дай мне телефон.

Я передал его ей и выехал на дорогу, будучи более чем рад смыться из этого места.
– Где он собирается отвезти их?

– На юг. Около Мексики, хотя мы планировали встретиться с остальными где-то в часе езды от Долины Смерти. Он не знал, будет ли он пересекать границу или нет, но там рядом есть местечко, где он мог бы спрятаться.

Она кивнула и посмотрела что-то в моем телефоне, прежде чем выключить его.

– Хорошо, тогда мы поедем на север. А именно на северо-восток.

Я не мог видеть ее, поскольку следил за дорогой, но мог слышать улыбку в ее голосе.

– Ты все еще хорош в покере?

– Почему ты спрашиваешь? Неужели ты наконец решилась сыграть со мной? Я спрашивал тебя сотню раз.

– Не слишком радуйся. Нам нужно обзавестись наличными, и Невада совсем рядом. Готова спорить, мы наткнемся на парочку казино, как только пересечем границу.

– Возможно, ты права, - сказал я ей.
– Я проезжал там дважды на этой неделе. Не уверен на столько, чтобы ставить пари, так что если ты надеешься на ночь, полную удачи, я не могу помочь.

– Я рассчитываю на номер в отеле, ужин и смену одежды.

– Это я могу устроить. Хотя … - Я искоса взглянул на нее.
– Я думал, ты не одобряешь, когда я с помощью духа выигрываю в карты?

Конечно, я не мог читать мысли людей, но я очень хорошо читал ауры. Я всегда мог сказать, кто блефует, а кто говорит правду.

Она вздохнула и откинулась в своем кресле.

– Я и сейчас это не одобряю. Как и тогда, когда ты используешь его для чего угодно. Но сейчас сложилась необычная ситуация. Может быть, когда все это закончится, и все уладится, ты сможешь опять вернуться к таблеткам.

– Тебя бы сейчас не было со мной, если бы я еще принимал эти таблетки, - тихо сказал я

– Я знаю, … и ты знаешь, что я благодарна. Но что мы будем делать если проблемы с духом опять вернуться, что если …

– Сейчас у нас есть более серьезные проблемы?
– договорил я.

– Не настолько большие для меня, сколько для тебя, - сказала она твердо.
– Как ты себя чувствуешь? В одном из наших снов ты сказал, что перестал принимать таблетки, как только я пропала. Как это было? Ты выглядишь, будто у тебя все хорошо, так словно ты контролируешь перепады настроения.

В ее голосе звучала надежда, и я не мог сказать ей, что да, действительно перепады настроения у меня были под контролем, но вместо них нашлась, замена в виде голоса моей мертвой тети.

– Я здесь, жив и здоров, не так ли?
– бойко сказал я.
– Не пытайся сменить тему. Ты прошла через ад, гораздо более ужасный, чем я.

– Нам сейчас не обязательно говорить об этом, - сказала она.

Мы продолжили ехать в тишине, чтобы не выдать наши секреты о том, как мы страдали в отсутствии друг друга. Я думал о том, что мы пытались защитить друг друга или просто не хотели признавать наши собственные страхи и слабости. Не то, чтобы я думал, что Сидни была слабой.