Граф поменялся в лице. Ей не удалось угадать, что творилось в его душе.

— Дела не оставляют мне времени на ухаживания. К тому же у меня есть наследник.

— Джеффри.

Граф кивнул.

Мэри вспомнила его клятву, когда он говорил, что на нем род Бересфордов закончится.

— Значит, он позаботится о новом поколении Бересфордов? Ваш дедушка был бы доволен. — Защищаясь от его нападок, она нанесла ему незаслуженный укол.

— Этому не бывать.

Бейн говорил с такой уверенностью, что Мэри удивленно распахнула глаза.

— Вы не можете утверждать, что он, никогда не женится и не заведет детей. — Если, конечно, он тоже не надумал с ним расправиться. Одна только мысль заставила Мэри содрогнуться от ужаса. Граф вполне мог на это пойти. — Редко встретишь мужчин, которые собираются остаться холостяками, — тихо произнесла она.

— Вы против замужества?

— Я не собираюсь выходить замуж, но другим женщинам такой участи не желаю.

— Вы верите в выбор? — серьезно спросил он, словно это имело для него большое значение.

— Да.

— Вы знаете, что ваш отец был священником?

Мэри ахнула в изумлении.

Оправившись от секундного шока, Мэри глубоко вдохнула.

— Могу я узнать, что вам еще известно, сэр? — Мэри поразилась собственному спокойствию, ибо сердце стучало так сильно, что готово было выпрыгнуть из груди.

Граф пожал плечами:

— Это никак не поможет нашему положению.

Его интересует только завещание.

— Милорд, мы говорим о моей семье. — Как редко она упоминала эти слова — «моя семья». Как могут они заводить разговор о семье, если ни у кого из них ее нет. — Я имею право знать все, что вам известно.

— Как вам будет угодно. Лорд Темплтон выяснил, что шансы на то, что мы с вами родственники, ничтожно малы.

— Не понимаю, к чему вы клоните, — смутилась Мэри.

— Мы немедленно покончим с этим фарсом.

Мэри замерла.

— Существуют законы родства, мисс Уилдинг. — Граф пододвинул стул и сел напротив очага. Выражение его лица было задумчивым, однако игра теней и отблески пламени придавали ему несколько угрожающий вид. — Вы должны знать: чтобы мужчине и женщине вступить в брак, их родство должно быть как можно более далеким.

Вступить в брак. Опять он завел этот разговор. Щеки Мэри запылали, но граф смотрел на огонь и, к счастью, не видел реакции, которую произвели на девушку его слова.

— Я, конечно, знаю. — Мэри могла гордиться собой, совладав с чувствами и не показав эмоций, будто разговор ничем не отличался от научной дискуссии. — Вы решили подчиниться воли покойного деда? — Неужели в этом причина всех его расспросов? Он, вероятно, присматривается к ней, хочет понять, какая из нее получится жена. Мэри затаила дыхание.

Граф оторвал взгляд от пламени и посмотрел на нее. По его всегда бесстрастному лицу пробежала тень тоски и одиночества. Чувства, которые всегда находили отклик в ее сердце.

— Подчиниться? Вот как, значит, вы это называете. — Усмешка в первую очередь была адресована ему самому. — Не хотите разобраться в истинной природе вещей? Я был бы дураком, если бы подчинился. — Бархатный голос опустился до тихого шепота. Он вызвал в Мэри новый порыв чувств, неподвластных здравому смыслу.

— Как и я. — Она расправила плечи.

В глазах отразилось нечто похожее на сожаление. Он ответил на ее слова резким кивком:

— Как хотите.

И встал со стула.

— Хотите вернуться в комнату? Полагаю, я не склонен больше к общению в этот вечер.

Его утомила ее компания.

— Я могу позвать лакея.

— Только не это, мисс Уилдинг. Почему вы отказываете мне в удовольствии нести вас на руках?

— Да вы наглец, сэр. — По телу вновь разлилась сладкая истома.

— Да, я такой. — Он подхватил ее на руки и понес в комнату.

Как же она была счастлива снова оказаться в его руках, чувствовала, что граф испытывает к ней симпатию. О, какое блаженное чувство!

Настоящее удовольствие. Ощущать крепкие руки, слышать биение сердца. Без задней мысли Мэри обвила руками его шею. Чтобы было удобнее, конечно. Она прикоснулась пальцами к волосам на затылке. Положив голову ему на плечо, поняла, что такое истинное наслаждение.

Хотя что она могла об этом знать?

Они слишком быстро добрались до ее комнаты. Граф поставил Мэри на ноги. Молча, не выпуская из объятий, отворил дверь в комнату. В душе Мэри проснулось странное чувство разочарования, когда она направилась внутрь.