Граф отказался от тарелки, которую предложил Меннерс, налил себе бокал бургундского и откинулся на спинку стула. Мэри обнаружила, что, вопреки своему желанию, смотрела на него, не в силах оторвать глаз от крепкого мускулистого тела. Лишь с трудом заставила себя перевести взгляд на тарелку. Никто не проронил ни слова.

Создавалось впечатление, что его присутствие подавляло любое желание начать разговор.

Миссис Хэмптон сделала Меннерсу знак убирать со стола.

— Не желаете выпить со мной чаю в гостиной, мисс Уилдинг? — спросила вдова, поднимаясь с места.

Джентльмены последовали ее примеру.

— Мисс Уилдинг занята, — бросил Бересфорд, взглянув на молодых людей. — Почему бы вам, парни, не пойти, по обыкновению, поиграть в бильярд и оставить нас наедине? Нам надо поговорить.

Кузены дружно отправились вслед за миссис Хэмптон.

Трусы.

Мэри их не винила. Ей хотелось пойти вместе с ними, но холодный, стальной взгляд графа приковал ее к месту. Бересфорд подал сигнал слугам удалиться.

Во рту пересохло. Сердце бешено заколотилось. Сегодня граф выглядел по-другому. Казалось, он с трудом сдерживается. Потягивал вино, не сводя с нее внимательных глаз.

— Какого черта вы делали? Вы вообще соображаете?

— Прошу прощения? — Мэри выпрямилась.

— Стоит отвернуться от вас, как вы не упустите шанса убежать.

Тогда Мэри стала понимать. Ответ пришел к ней сам. Он решил, что она пыталась убежать. Ловко придумал. Неужели считает, что она будет плясать под его дудку? Мэри поджала губы и вздернула подбородок.

— Зачем было подвергать себя такой опасности, зная, что я вас все равно поймаю?

Было настоящим чудом, если бы он вернул ее с того света. Она прикусила язык. Только бы не вызвать его подозрений. Он не должен догадаться, что она раскрыла его злой умысел.

— Я потерялась. — Она ждала его реакции. Он лишь усмехнулся в ответ.

— Думайте что хотите. — Мэри не сводила с него глаз.

— Тогда, видимо, я должен перед вами извиниться, мисс Уилдинг, — протянул граф.

У нее в голове не укладывалось, как можно просить прощения за что, что умышленно столкнул человека в шахту.

— Почему?

— Что — почему?

— Почему вы должны передо мной извиняться.

Он отодвинул стул и стремительными шагами направился к ней с холодным, мрачным выражением лица. Мэри чувствовала себя маленькой и беззащитной под его суровым взглядом. Ловкий трюк.

— Прошу прошения за то, что напомнил вам: вы не сдержали слово и ушли, не предупредив меня. — Граф смутился, прекрасно понимая, что говорит глупости.

— Извинения приняты. Почему вы стали искать меня на дороге?

— Один из рабочих видел, как кто-то взбирался по лестнице. Я удивился, не обнаружив вас во дворе.

— Неужели? — Мэри не смогла сдержать сарказма.

— Да.

— Хорошо то, что хорошо кончается.

— Отныне я буду начеку, мадам.

Мэри чуть не застонала вслух.

— Если это спасет меня от подобных эксцессов, была бы вам очень признательна.

Глаза графа превратились в две узкие щелки.

— Только не надо делать из меня дурака.

— Делать из вас дурака? Что вы имеете в виду?

— Вы сами все прекрасно понимаете.

— Вы мне еще что-нибудь хотели сказать?

У него был такой вид, словно он хотел задушить ее собственными руками.

— Пока нет.

— Тогда прошу меня извинить, я ухожу.

— Нет.

— Прошу прощения.

— Я вас не извиню. Пройдемте в гостиную, выпьем чаю и поговорим как цивилизованные люди.

— Сомневаюсь, что вы это умеете. Отдавать приказы, навязывать волю другим — это пожалуйста. Но чтобы просто поговорить, исключено.

Его лицо обрело страдальческое выражение, словно слова Мэри больно задели. Вряд ли. Скорее всего, это досада за то, что она сорвала его планы.

— Простите, милорд. У меня был тяжелый, трудный день, и нет никакого желания вести беседы.

Мэри поднялась. Граф возвышался над ней. Она не могла привыкнуть к его росту, приходилось поднимать голову, чтобы посмотреть ему в глаза. Мэри хотелось всем своим видом показать, что она его не боится.

Граф ответил на ее взгляд.

— Вы так говорите, будто я виноват в том, что вы устали, мисс Уилдинг. — Он плотно сжал губы. — Если бы вы остались на месте, ничего бы не случилось. — Он прикрыл на мгновение глаза и глубоко вздохнул, словно набираясь терпения. — Что сделано, то сделано. Но знайте, я не позволю вам снова заблудиться.

— Будут еще какие-нибудь распоряжения? А куда, вы думаете, мне пойти? У меня нет ни дома, ни родных, ни работы.

— Вы кое-что забыли. — Его голос потеплел. — Мэри, после того разговора в экипаже я подумал… Мне кажется…