— Пилар попала в аварию. О, Бен… — И снова начались слезы, рыдания, боль в сердце, страхи и гнев на Марка, позволившего дочери купить мотоцикл.

— Успокойся, дорогая. Я сейчас приеду. Могу ли я зайти прямо в дом?

— Да.

Семь минут спустя Маргарет открывала ему дверь. Дина ждала его в своей комнате. На ней был тот же костюм, в котором она ходила в ресторан, и серьги, которые ей подарил Бен. В этой одежде она собиралась во Францию. Он быстро взглянул на нее, войдя внутрь, и прижал к себе.

— Все будет в порядке, бэби, все нормально. С ней будет все хорошо.

Она рассказала ему о парализованных ногах.

— Это может быть всего лишь немедленной реакцией на падение. Ты еще не знаешь подробностей. Возможно, все не так плохо. Не хочешь ли выпить? — Она была чрезвычайно бледна и вместо ответа покачала головой. Все, что он увидел, и прежде всего душевные и сердечные муки, было написано у нее на лице. Она снова начала плакать, и он еще раз стал успокаивать ее в своих объятиях.

— Я думаю о таких страшных вещах.

— Не нужно. Ты же не знаешь. Тебе нужно перетерпеть, пока ты не попадешь туда. — Он вопросительно посмотрел на нее. — Хочешь, чтобы я поехал с тобой?

Она вздохнула, и на лице у нее появилось подобие улыбки.

— Да. Но ты не можешь. Я люблю тебя за то, что ты спросил об этом. Спасибо.

— Если я тебе понадоблюсь, позвони мне, и я приеду. Обещаешь? — спросил он. Она кивнула.

— Позвони Ким и сообщи ей, куда я исчезла, хорошо? Я пыталась связаться с ней, но ее не было на месте.

— Если я передам ей, не вызовет ли это у нее подозрение? — Он выглядел обеспокоенным, но он опасался за Дину, а не за Ким.

— Нет. — Дина улыбнулась. — Я рассказала ей о нас сегодня во время ленча. Она уже догадалась, не спрашивай у меня, каким образом. На вернисаже. Но она считает, что ты необыкновенный мужчина. Я думаю, она права. — Она потянулась к нему снова и прижалась близко-близко. Возможно, она уже не скоро сможет сделать так, чтобы быть с ним совсем рядом, быть в его объятиях. — Я хотела бы иметь возможность снова поехать домой… чтобы просто побыть там… это так умиротворяет. — Она имела в виду его дом, а не свой, и он это понял.

— Ты скоро вернешься домой снова.

— Обещаешь? — Их глаза встретились.

— Обещаю. Теперь пора, нам лучше поторопиться. Ты взяла все, что тебе нужно? — спросил он. Она кивнула и снова закрыла глаза. На какое-то мгновение она почувствовала головокружение. — У тебя все в порядке?

— Я чувствую себя нормально. — Она спустилась вслед за ним по ступенькам и перед выходом обмяла Маргарет. У них был час, чтобы добраться до аэропорта. Через сорок пять минут она уже будет в самолете. Еще через двенадцать часов — в Париже со своим ребенком, Пилар.

По дороге в аэропорт Дина молча молилась про себя в надежде, что застанет ее живой.

— Quoi? Oh, mon Dieu! [42] Доминик, ты уверена в этом?

— Абсолютно. Я также разговаривала с вашей матерью. И с доктором.

— Как его зовут? — Она передала всю информацию Марку, пока он судорожно искал ручку. Шантал протянула ему свою. — Когда ее оперировали?

— Утром. Три часа назад, я думаю. Они считают, что ей лучше, но она еще не пришла в сознание. Их больше всего беспокоит ее голова и… ноги.

Пока Марк Эдуард слушал Доминик, слезы начали медленно капать по его щекам. «Я пошлю телеграмму. Я буду там вечером». Он мгновенно позвонил консьержу. Все его команды были молниеносными.

— Это Дьюрас. Закажите мне билет на самолет до Парижа. Как можно быстрее. — Он положил трубку и вытер лицо, посмотрев как-то странно на Шантал.

— Это Пилар? — спросила она. Он кивнул. — Она в критическом состоянии. — Усевшись рядом с ним на диван, она взяла его руки в свои.

— Они не знают. Они не знают… — Он не мог заставить себя произнести эти слова, сознаться в том, что мотоцикл купил ей именно он в качестве подарка, так как рыдания стали сдавливать ему горло.

В состоянии, близком к отчаянию, ощущая ужасную тошноту и усталость, Дина сошла с самолета в аэропорту Шарля де Голля. Она провела ночь в самолете, неотрывно глядя вперед и не разжимая пальцев рук. Из аэропорта она позвонила в госпиталь, но ей не сказали ничего нового. Дина взяла такси у стоянки аэропорта и, пока они мчались вперед, хранила молчание. Она сообщила водителю адрес американского госпиталя, сказав после этого только: «Aussi vite que possible» [43] .