Эти способности ворон позволяют их приручать – они узнают своих хозяев, выполняют их команды, подражают и учатся произносить слова. Ворон лучше большинства других птиц учится говорить, даже к месту употребляет некоторые слова.

Наследственная программа поведения птиц воплощается в жизнь благодаря работе нервной (включая мозг), сенсорной и других жизненно важных систем организма. Во время исследований, в зависимости от того, в какие точки мозга вороны посылались электрические импульсы, она либо напевала брачную песню, либо агрессивно каркала, либо издавала крик об опасности.

Рациональное укладывание и проветривание яиц. У вороньих, как и у многих других птиц, яйца не валяются беспорядочно в гнезде, а четко уложены в чашеобразном углублении лотка острыми концами внутрь, чтобы наружу или вверх выходили их тупые концы. Действия птиц, несомненно, подчинены определенному генетическому плану, и ученые решили выяснить, в чем смысл такого поведения.

Эксперименты показали, что, когда птица насиживает кладку, содержание углекислоты в нижней части гнезда значительно возрастает. А зародышам нужен кислород, который легче проникает с тупого конца яйца. Здесь больше микроскопических пор и под скорлупой имеется воздушный мешок. Чтобы лучше сохранялась ориентация яиц, центр их тяжести целесообразно смещен к острому концу. Поэтому наследственные знания «подсказывают» пернатым, что они могут безбоязненно крутить эти уложенные яйца только с боку на бок.

У ворон весь процесс насиживания сопровождается постоянным проветриванием гнезда. Так, серая ворона время от времени немного приподнимается и несколько мгновений как бы полустоит, быстро перебирая ногами, вздрагивая крыльями и телом. Проветривание гнездового лотка (от нескольких секунд до полуминуты) повторяется так часто, что заботливая мать, по существу, никогда не сидит спокойно на яйцах. И так продолжается 17 дней, пока не выклюнутся птенцы.

Слеты сорок. Сороки обычно любят уединение, за что их называют «птицами-отшельницами». И гнездо они строят подальше от сородичей, и в стаи не сбиваются. Но наблюдения показали, что ежегодно в один из осенних дней эти птицы, каким-то образом оповещая друг друга, собираются на сорочий слет. Причем сороки – птицы непоседливые и, где бы ни находились, непременно бойко стрекочут. А вот слетевшись в стаю, насчитывающую не меньше полусотни особей, они, вероятно, опасаются привлечь к себе излишнее внимание, а потому общаются между собой на особом сорочьем «языке» лишь вполголоса. После совместной ночевки в каком-либо из облюбованных сараев сороки тихо разлетаются.

Орнитологи считают, что сорочьи базары собираются не случайно, и высказывают предположение, что такие слеты необходимы птицам для неродственного обмена особями. И хотя сороки об этом не знают, это врожденное поведение, несомненно, обеспечивает вливание свежей крови в потомство.

Но как они определяют время и место встречи? Все это, к сожалению, пока остается тайной.

Игры и забавы. У вороновых, как и у других животных, часто наблюдается такое своеобразное поведение, которое можно назвать игрой. Причем это происходит не только у малышей, но и у вполне взрослых особей. Птицы с удовольствием забавляются различными предметами и играют друг с другом.

Интересно, что дать определение понятию «игра» этологам оказалось не так-то просто. Ведь все виды игрового поведения возникают тогда, когда нет надобности использовать его для выживания – питания или спасения от хищников. Игровое поведение лишено серьезности и доставляет только удовольствие его участникам. Птица может даже вызвать на игру своего товарища, подавая ему особые сигналы. И тот способен их расшифровать, определив, что все последующее будет игрой.

Несомненно, склонность к играм у животных инстинктивна, хотя объекты для игр могут быть самыми разными. Так, те же вороны готовы часами перетаскивать с места на место маленькие палочки, забавляться с сосновыми шишками, корнями или злаками. Или же они могут шутливо преследовать товарищей, подолгу играть в пятнашки, прыгая друг через друга, и даже скатываться на хвосте с крыш домов и церковных куполов.

Память о пищевых запасах. Некоторые вороновые осенью устраивают пищевые запасники, чтобы пользоваться этими запасами в зимнее и весеннее время. Хотя вороны, галки, грачи и сороки делают свои запасы эпизодически, а кедровки и сойки постоянно запасают корм, и те и другие точно определяют места своих запасов. При этом удивляет их умение хранить в памяти абстрактную карту местности -ведь зимой она выглядит не так, как летом. Следовательно, они помнят не внешний вид наземных ориентиров, например, деревьев, а некоторые их универсальные и неизменные для разных времен года параметры.

Исследования пространственно-временной связи в памяти вороновых показали, что птицы помнят не только где и что спрятано, но и когда это произошло. Так, сойки, которые запасли два вида корма -орехи и мучных червей, через 4 часа легко находили оба вида запасов. Но через 104 часа они также быстро нашли только орехи, а червей даже не искали. «Зная», что черви – скоропортящаяся пища, и помня о давнем времени их закладки, птицы просто проигнорировали уже ставший ненужным корм.

Вороновые способны долгое время помнить и о пище, спрятанной в ходе экспериментов у них на глазах. Получив возможность передвигаться, они сразу же устремляются к приманке. Такой способности нет даже у собак и кошек.

Родительское обучение. Несмотря на обширные знания, которые вороновые получают по наследству, для их жизнедеятельности непременно требуется еще и обучение. Врожденная программа их поведения предусматривает приобретение за счет научения жизненного опыта, особенно в связи с разнообразием мест обитания.

Грачи, галки, сороки, вороны, наделенные довольно универсальным типом организма, широко расселены по всему земному шару. А потому у птиц даже одного вида условия жизни, биотическое окружение, пищевые и другие ресурсы различны, как различны и враги, которых следует оберегаться.