— Грувер.

— Это Таннер. А я думал, что вы должны были перезвонить мне!

— Простите, мистер Таннер. У нас возникли небольшие осложнения. Ничего особенного.

— Что вы имеете в виду под «осложнениями»?

— Мы пытаемся связаться с нашими полевыми агентами. В таких задержках нет ничего особенного. Мы не можем требовать от них, чтобы они ни на секунду не отходили от радиотелефона. Мы сейчас же свяжемся с ними, и я позвоню вам.

— Мне это не нравится! — Таннер резко опустил трубку на рычаг и поднялся с кресла. Вчера днем Фассет в деталях описал все их действия — даже в тот момент, когда они говорили по телефону. А теперь этот Грувер не может найти никого из тех, кто, как предполагается, охраняет его семью. Что там говорил Фассет? «У нас в Сэддл-Уолли тринадцать агентов…»

А Грувер не может найти никого из них.

Тринадцать человек — и никого под рукой!

Он открыл двери кабинета:

— У меня изменились планы, Норма. Слушайте мой телефон, пожалуйста. Если позвонит человек по фамилии Грувер, скажите, что я поехал домой.

— Куда теперь, мистер?

— Прямо. Я покажу вам.

Машина выехала на Орчард-драйв в двух кварталах от его дом — у Таннера зачастил пульс. Сейчас он увидит большой лимузин около дома. Еще один поворот, и он увидит его — если тот на месте. И в таком случае все в порядке. О Господи! Сделай так, чтобы все было в порядке!

Лимузина на дорожке не оказалось.

Таннер посмотрел на часы.

Два сорок пять. Без четверти три! И Элис нет на месте!

— Налево. К дому с деревянной крышей.

— Прелестное место, мистер. В самом деле, просто великолепное местечко.

— Быстрее!

Машина подрулила к самому флагштоку. Расплатившись, Таннер рывком открыл дверцу. Он не стал дожидаться благодарностей водителя.

— Элис! Элис! — миновав буфетную, Таннер проверил гараж.

Ничего. Маленький «триумф» на месте.

Тишина.

И все же что-то тут незнакомое было. Запах. Слабый дурманящий запах, происхождение которого Таннер не мог определить.

— Элис! Элис! — вернувшись в кухню, он через окно увидел бассейн. О Боже! Не отрывая глаз от поверхности воды, он рванул на себя дверь патио. Она была заперта на ключ, но он просто вышиб замок и выбежал наружу.

Слава Богу! В бассейне никого не оказалось.

Проснулся маленький вельш-терьер и тут же залился высоким истеричным лаем.

Он побежал обратно в дом и открыл дверь погреба:

— Рей! Джанет! Элис!

Тихо. Только непрестанный лай снаружи.

Оставив дверь погреба открытой, он побежал по лестнице.

Наверх!

Вылетев на площадку, он увидел, что двери в детскую комнату и гостиную распахнуты настежь. Дверь в его и Элис комнату оставалась закрытой.

Только тут он услышал тихие звуки из радиоприемника. У маленького аппаратика Элис с часами был автоматический таймер, который выключал радио в любое заранее определенное время. Они с Элис часто пользовались им, когда хотели что-нибудь послушать. Но кнопку включения никогда не нажимали — это стало привычкой. Элис ушла примерно около двух с половиной часов назад. Значит, радио включил кто-то другой.

Он распахнул двери.

Никого.

Он уже готов был повернуться и броситься обыскивать весь дом, когда увидел записку красными чернилами, лежащую рядом с приемником.

Он сделал шаг к ночному столику:

«Ваша жена и дети отправились на непредусмотренную прогулку. Вы найдете их в помещении старого железнодорожного вокзала на Ласситер-роуд».

Несмотря на охватившую его панику, Таннер припомнил брошенный вокзал. Он находился в глубине леса рядом с дорогой, которой теперь редко пользовались.

Что ему делать? Ради Бога, что ему делать? Он убьет их! Если что-то случилось, он убьет Фассета! Убьет Грувера! Убьет всех, кто должен был охранять семью!

Выскочив из спальни, он спустился по лестнице в гараж. Ворота были открыты и, прыгнув в «триумф» он, сразу же включил двигатель.

Маленькая спортивная машина повернула направо, и Таннер погнал ее по Орчард-драйв, стараясь припомнить самый короткий путь. Проезжая мимо пруда, он вспомнил, что он называется озером Ласситер и обитатели Сэддл-Уолли зимой катаются тут на коньках. Ласситер-роуд была по другую сторону озерца и исчезала в разросшемся лесу.