— Наше… что? — Элис Таннер уставилась на полицейского. — Какое имущество?

— Два телевизионных приемника, драгоценности миссис Таннер, серебряную коробочку, наличность. Список у нас в машине. Мы еще не знаем, все ли удалось разыскать. Машина была брошена в нескольких кварталах от вашего дома. Они могли взять и что-то еще. Вам придется проверить.

Таннер передал дочку Элис:

— О чем, черт побери, вы толкуете?

— Вас ограбили. Должно быть, ваша жена вернулась домой, когда грабители занимались своим делом. Ее и детей одурманили газом в гараже… Тут действовали профессионалы, нет сомнений. Методы, типичные для них…

— Вы врете, — тихо сказал Таннер. — Там ничего не…

— Прошу вас! — прервал его Дженкинс. — Главное теперь — ваша жена и дети.

Словно получив сигнал, Макдермотт крикнул из лимузина:

— Я хотел бы отвезти мальчика в больницу. И поскорее!

— О Господи! — Элис Таннер кинулась к машине с дочкой на руках.

— Пусть Макдермотт отвезет их, — сказал Дженкинс.

— Как я могу довериться вам? Вы мне соврали. У меня в доме ничего не пропало. Никаких телевизоров, вообще не было следов грабежа! Почему вы врете?

— Сейчас не время все выяснять. Я посылаю вашу жену и детей с Макдермоттом, — быстро ответил Дженкинс.

— Они поедут со мной!

— Нет, не поедут, — Дженкинс чуть приподнял пистолет.

— Я убью вас, Дженкинс.

— Тогда кто же будет между вами и «Омегой»? — спокойно спросил Дженкинс. — Подумайте как следует. Фассет уже едет сюда. Он хочет видеть вас.

— Прошу прощения. В самом деле, я ужасно виноват перед вами. Больше этого не случится, подобное просто не может больше произойти.

— Так что же стряслось? Где же ваша хваленая защита?

— Ошибка расчетчиков, составлявших расписание охраны вокруг вас, которую не успели вовремя выловить. Это правда. Мне нет смысла врать вам. Я один несу ответственность за все.

— Вас здесь не было.

— И тем не менее за все отвечаю я. Я руковожу этой командой, которая занимается «Ремнем». «Омега» заметила, что в линии охраны образовалась прореха — чисто случайно, и не более пятнадцати минут — и тут же воспользовалась этим.

— Я не могу принять ваших объяснений. Вы рисковали жизнью моей жены и детей!

— Заверяю вас, что нет оснований для опасений, что это повторится. Кроме того, если, конечно, это может вас успокоить, — сегодня днем мы получили лишнее подтверждение, что «Омега» не убивает. Терроризирует — да. Но не убивает.

— Почему? Потому что вы так утверждаете? Меня на это не купить. Сообщения о действиях ЦРУ читаешь, как историю болезни. И давайте поставим все на свои места — вашим решениям я больше не подчиняюсь.

— Да? Неужто?

— Да.

— Не будьте дураком. Если не ради себя, то хотя бы ради вашей семьи.

Таннер встал и подошел к окну. Сквозь жалюзи он видел двух человек, которые стояли на страже у окна мотеля.

— Я увезу их отсюда.

— Куда вы направитесь?

— Не знаю. Просто мне стало ясно, что оставаться тут я не могу.

— Вы считаете, что «Омега» не выследит вас?

— Зачем… им это надо? Я не имею к вам отношения!

— Они этому не поверят.

— Тогда я разъясню им это!

— Вы собираетесь давать объявление в «Таймсе»?

— Нет! — Таннер резко повернулся и ткнул пальцем в человека из ЦРУ. — Это сделаете вы! Пусть даже вам этого не хочется. Потому что в противном случае я расскажу всю историю об этой операции и о вашем головотяпстве, и уж выставлю в таком свете, что вас будут полоскать по всем телевизионным линиям страны. И этого вы не переживете.

— Как и вы, поскольку вас прикончат. И вашу жену. Вашу дочь, вашего сына… все они будут мертвы.

— Вы не имеете права угрожать мне…

— Да ради Бога, — взорвался Фассет, — посмотрите же вы, что на самом деле происходит!

Внезапно он понизил голос и поднес руки к груди, говоря медленно и раздельно:

— Взять хотя бы меня… Моя жена убита в Восточном Берлине. Не было ни малейшей причины для этого, если не считать, что она была замужем за мной. Мне… преподали урок. И за него заплатила жизнью моя жена. Так что не надо выступать с такими заявлениями. Пока я здесь, вы в полной безопасности. Пусть даже так и не кажется.