Ну, Лир, знала я, что ты параноик, но не до такой же степени. Ну, я тебе скажу, ну я тебе...

– Лир всего лишь хотел тебя защитить, Ари. Не сердись на него. Я бы сделал тоже самое.

Я нахмурилась.

– А он меня тоже такой видит?

– Нет, он видит тебя настоящую.

– Что, он даже и фантом для тебя вчера изменил?

– Да, - хмыкнул эльф.

Чудны дела...

– А я вас, какими вижу?
– спросила я настороженно.

А то мало ли...

– Такими же, Лир не ставил на себя защиту, я тоже не ставил. Мне просто интересно, Ари, как ты выглядишь. На самом деле для меня это значения не имеет. Я люблю тебя за душу и сердце, а не за внешность.

Что-то больно кольнуло в груди. А Лир? Лир любит за что? И вообще любит ли? Аран вон сразу сказал о своих чувствах ко мне.

– Сними защиту, Аран. Я не против, чтобы ты взглянул.

– Ох, Ари. я же сказал тебе - не могу. Думаешь, я не пытался? Да разве можно снять защиту темного мага? Особенно, если ее наложил Лир. Тут даже Совет магов не поможет, - улыбнулся он.

Ну, Лир. Ну, попадись он мне.

– Ари, могу я тебя попросить, - сказал тем временем Аран.

Я посмотрела в его красивые сапфировые глаза.

– Когда ты нас заколдовала с Лиром, ну, когда мы стали ледяными статуями, я видел сквозь лед, что ты пела. Ты могла бы спеть для меня?

– Ты же уже слышал, Аран. Я для тебя пела, когда ты был лебедем.

– Знаю. Но птицей ты воспринимаешь все иначе, а сквозь лед было не слышно. Я прошу тебя.

Ох, Аран, Аран...если бы ты знал, что моя мама была сиреной...

– Я сейчас не в настроение, - сказала я тихо.

– Сейчас и не надо, Ари. Когда станешь русалкой, Лир снимет защиту и ты спой для меня, прошу. Это ведь немного.

Я кивнула. Это ведь, действительно, немного. Он прав.

– Окажи мне услугу, Аран, - попросила я, все еще смотря на свой фантом, разгуливающий возле костра.

– Какую?
– спросил эльф, видя, что я встаю.

– Оставь гулять эту иллюзию до прихода Лира, а я пока спущусь к реке, умоюсь и поплаваю. Не волнуйся, хвоста не будет. Мне нечисть одежду подарила заколдованную, - сказала я, решив, что и Арану про кольцо волшебное ни слова не скажу.

Посмотрела на эльфа, тот кивнул и в глазах у него появились смешинки.

Я тем временем нашла в сумке свою рубашку и штаны, заплела косу, вдев синюю ленту в волосы, и пошла к берегу речки. Кусты сирени успешно меня скрыли, пока я переодевалась, а потом я вошла в воду, поплавала, почти высохла, когда раздался вопль Лира.

Ну, конечно, видимо, фантом узрел. Я поднялась и пошла к костру, слыша, как смеется Аран и ругается Лир.

– Ну, как я тебе?
– спросила я мага, оказываясь рядом с иллюзией.

Лир поморщился.

– Убил бы тебя, - шикнул он на Арана.

– Я благодарна за защиту Лир, но на будущее прошу тебя ставить меня в известность и предупреждать о том, что ты собираешься сделать, а лучше вообще разрешения спрашивать.

Лир снова выругался. Иллюзия исчезла. Мгновение - и он оказался рядом.

– Я все понятно сказала?
– спросила я твердым голосом, стараясь не злиться.

Аран смеялся до сих пор, видя нашу перепалку. Вот ведь, а минут тридцать назад в любви признавался, так и не скажешь.

– Разрешения спросить?
– зло спросил Лир.

– Да.

– С какой стати?
– возмутился маг.

– С той стати, что я тебе никто, Лир. Решать за меня не стоит, - сказала я спокойно.

– Никто?
– переспросил он ледяным голосом.

Что сейчас будет!

– Да.

Серые глаза превратились в серебряные. Точно разозлился. А мне - то какое дело, я ведь права. Он вообще обнаглел, он...

Его губы накрыли мои слишком быстро, не давая мне думать и дышать. Меня снова утянуло в медовую реку его поцелуев. Жарких, сладких, сумасшедших. Когда он остановился, я не заметила, просто ноги подкосились, и если бы Лир не подхватил меня, помогая опереться на дерево, то я бы упала. Было бы одной побитой русалкой больше.

Но это еще был не конец, потому что его глаза только мельком посмотрели в мои, а потом он снова стал меня целовать. Жадно, безудержно, так, что я не запомнила, как мы оказались в кустах сирени на берегу, укрытые от всех глаз. Отрезвление пришло тогда, когда его руки оказались под моей туникой и легли на грудь.

– Лир, нет, не надо.

Он остановился. Сразу же. Даже обидно стало, что он так легко отказался идти дальше. Или же мой голос звучал испуганно, даже слишком?

– Почему?
– спросил он, тяжело дыша.