— Ось це правильно! — обрадовался хозяин, принимая из рук мальчишек деньги. — Хороший вибир! Я швидко! — Волосюк с немыслимой быстротой, не ожидаемой от столь грузного тела, пересек зал и исчез за кухонной дверью.

— Ну вот и кончилась монета! — грустно погремел оставшейся мелочью Сашка. — На цирку не хватит…

— Да и фиг с ним, с цирком! — заявил вдруг Петька, больше всех жаждавший попасть на представление. — В следующий раз сходим!

— А ты уверен, что он будет, этот следующий раз? — хитро прищурился Путилов.

— Будет! — уверенно произнес Петька. — И не один!

— Согласен, старина! — Вовка хлопнул друга по плечу. — По-другому и быть не может — в увал лучшие из нашего взвода попали!

Из кухни выскочила распаренная тетка с подносом наперевес. Три больших глиняных горшочка, исходящих паром, едва-едва помещались на нем. Тетка ловко пришвартовалась возле столика:

— Пельмешки кому?

— Мне, — произнес Вовка.

— Держи! — Один из горшочков соскочил с подноса и расположился перед Вовкой.

— А вам — варенички! — Женщина сноровисто расставила горшочки на столе.

Следом за теткой из кухни вышел Волосюк, тоже с подносом, на котором теснились расписные чеплашки со сметаной, маслом и кружки с молоком.

— Ижте, хлопчики! Смачного! — выгрузив на стол съедобный груз, улыбнулся толстяк.

— Спасибо, дядька Тарас! — поблагодарил хозяина Вовка, вооружаясь вилкой.

— Якщо ще що знадобитися — звите! — отдуваясь, произнес Волосюк, удаляясь за стойку.

Мальчишки, как оголодавшая стая саранчи, накинулись на еду. Несколько минут тишина харчевни нарушалась только громким чавканьем и бульканьем.

— Вот это дело! — громко рыгнув, произнес Петька, проглотивший последний вареник.

— Обалдеть! — согласился с ним Сашка, собирая пальцем со стенок чеплашки остатки сметаны.

— Я б тут жить остался! — произнес Вовка, распустив ремень на пару дырочек.

— Ага, — поддержал его Сашка, облизывая палец. — Только у нас грошев больше немае, — передразнил он хозяина. — А без грошев мы тут на фиг не нужны.

— Это ты верно сказал, — заметил Вовка, допивая молоко. — Ну что, всё подъели? — поинтересовался он, вытирая рукавом молочные «усы».

— До дондышка, — ответил Петька, отодвигая в сторону опустевший горшочек. — Пора и честь знать.

Мальчишки вылезли из-за стола и, тяжело ступая, потянулись к выходу.

— До свидания, дядька Тарас! — попрощался с хозяином Вовка.

— Заходите ще, хлопци! — ответил Волосюк.

— Да как в следующий раз в увал из «Псарни» отпустят, обязательно заглянем.

— З «Псарни»? Так ви з нимецькой вийськовой школи! — догадался наконец толстяк. — А я то все голову сушу, що за форма на вас надита! Ну и як там? Сильно ганяють?

— По-всякому бывает, дядька Тарас, — пожал плечами Вовка. — Но гоняют здорово! Не забалуешь. А если провинился — забить могут до смерти…

— Що, и таке було?

— Было, дядька, было, — потемнел лицом Вовка. — Самого чуть не пришибли, да выжил чудом.

— Ось ироди прокляти! — покачал бритой головой Волосюк. — Ось що, хлопци, ви наступного разу до мене поисти приходите. Я вам знижку велику зроблю…

— Чего сделаешь? — не понял Вовка.

— Нагодую задешево. Адже у мене в самого два сини в интернати, правда, в звичайному…

— Если задешево — обязательно зайдем! — произнес Вовка. — А скажи, дядька, который час?

— Двадцять пять на другу, — достав из кармана жилетки луковицу часов, сообщил толстяк.

— Почти полвторого? — переспросил Вовка.

— Так, — кивнул Волосюк.

— Ого, засиделись мы, пацаны! — засуетился Сашка. — Как бы на фильму не опоздать?

— Успеем, — успокоил мальчишку Путилов. — Ладно, до встречи, дядька Тарас, мож, свидимся еще.

— До побачення, хлопци! С Богом! — попрощался с мальчишками хозяин харчевни.