– Но нам ведь ничего не мешает покопаться в обоих каминах? – заметил господин Романо. – Как ты думаешь? Время терпит.

– Терпит, – согласился Флеминг. – Бомбейская мумия подождет. У мумий вообще потрясающее терпение.

– Что ты имеешь против мумий? – тут же спросил господин Романо.

– Ненавижу мумии! – искренне воскликнул обычно спокойный Флеминг, не догадываясь, что повторяет слова героя одного американского фильма. – Особенно когда они оживают.

– А-а-а… – протянул слегка озадаченный господин Романо, до сих пор не привыкший к чувству юмора своего адвоката. – Когда начнем?

– Уж если мы это затеяли, то чем раньше, тем лучше. Не забывайте о Призраке.

– Ты думаешь?

– Уверен.

– А я нет. Марина же сказала, что в музее, кроме Хабермайера, никого не было.

– Она может просто не знать. А потом, зачем Призраку ходить в музей? Ему достаточно ходить за нами по пятам и в случае чего просто стянуть находку. Я загривком чую его присутствие, Джузеппе. И в лесу… я просто не хотел вам говорить. Там определенно кто-то был. И… – Он нерешительно смотрел на господина Романо.

– Что? – выдохнул тот.

– Возможно, и на кладбище кто-то был. Кто-то постоянно наблюдает за нами. Мой длинный нос все время чует… что-то. Впрочем, я уже об этом упоминал. Кви продест, как говорили изобретатели римского права. Кви продест, Джузеппе? Кому выгодно?

– Если этот подонок… – господин Романо даже привстал с дивана. – Если эта сволочь снова перебежит мне дорогу… Но это же абсурд, Грэдди! Абсурд! Почему он это делает?

– Да, весьма интересно, – отозвался Флеминг. – Меня также интересует, откуда у него информация. Путем следственного эксперимента мы убедились, что он идет по вашим пятам. Ну, а теперь предлагаю узнать, кто. Кто сливает Галерейному Призраку информацию. Как видите, пока лишь одни вопросы: зачем он это проделывает, откуда информация, и еще один, главный, о котором вы, Джузеппе, почему-то забываете: кто? Кто такой Галерейный Призрак? Вопросы, вопросы, и ни одного ответа.

– Если мы узнаем, зачем, то узнаем и кто! – заметил господин Романо.

– Не обязательно! Я бы сказал, даже наоборот – вполне вероятно, если мы узнаем, кто, то отпадет нужда узнавать, зачем.

– Возможно, ты прав, Грэдди. Давай, выкладывай, кому подсунешь свою дезу на сей раз.

– Ради чистоты эксперимента… не скажу, Джузеппе. Посидите пока в темноте.

– А если это Хабермайер? – предположил господин Романо.

– Теоретически Хабермайер может быть Призраком, – ответил Флеминг, – но не представляю себе, что он способен на грабеж. А кроме того, этот крылатый Зигфрид – чересчур заметная фигура, мы с вами это уже обсуждали. А главное, зачем?

– Хотел бы и я знать, зачем, – сказал господин Романо.

– Хотя всякое может быть, – подумав, признал Флеминг. – С магами никогда не знаешь. Но мотивации не вижу. Ведь, по сути, что делает Призрак? Пакостит и переходит вам дорогу. Вы, Джузеппе, покопались бы хорошенько в собственной биографии. Может статься, это привет из прошлого.

– Ты действительно думаешь, что Хабермайер маг? – господин Романо с любопытством смотрел на своего адвоката, пропуская мимо ушей совет покопаться хорошенько в собственной биографии.

– Не знаю, – Флеминг подергал себя за ухо. – Мышей летучих видели? В мэрии?

– Для этого не нужно быть магом, Грэдди. Для этого достаточно быть фокусником.

– В таком случае, черная пирамида ему нужнее… – вздохнул Флеминг.

– Ты, вообще, за кого играешь?

– За вас, Джузеппе, честное слово. Ну, вырвалось. Вам черная пирамида тоже очень… нужна. Кстати… – вдруг произнес Флеминг тоном человека, которого внезапно осенила некая идея. – Кстати, Джузеппе, а что, если заключить союз с Хабермайером против Призрака. Ханс-Ульрих возьмет его тепленьким. Ну, как?

– Никак. Белый флаг выбрасывать пока не будем. Время терпит. Призрака не было в музее, иначе Марина бы нам сказала, что кто-то еще, кроме Хабермайера, интересовался бумагами помещиков Якушкиных. Лично я, в отличие от тебя, не чувствовал, что за мной следят. Ни в лесу, ни на кладбище. Как хочешь, но что-то мне говорит, что Призрака здесь нет. Поверь мне, Грэдди, ни один Призрак в здравом уме и твердой памяти не отправится в эту страну без языка, в одиночку, не имея никакого представления о том, что мы ищем. Даже если он и пронюхал что-то, то знает далеко не все. Все знают только два человека…

– Вам, Джузеппе, как старой дипломатической лисе с собачьим нюхом виднее. Когда начнем?

– Тише! – Господин Романо оглянулся. – Иди сюда!

Флеминг подошел, господин Романо схватил его за плечо и заставил нагнуться. И тогда прошептал ему в ухо какие-то слова.

– О’кей, – ответил Флеминг, выпрямляясь. – Пусть будет так!

Около девяти вечера раздался телефонный звонок. Незнакомый женский голос по-немецки спросил госпожу Наташу. Это была ассистентка мага Хабермайера фройляйн Элса Цунк. Она была несколько взволнована, все извинялась и повторяла, что никого в городе не знает, дежурный городского госпиталя не понимает ни по-немецки, ни по-английски, а она, Элса, по-русски не говорит. «И вы, Наташа, единственный человек, который может мне помочь», – заключила фройляйн Цунк. У меня мелькнула мысль, что, должно быть, заболел Хабермайер. Странно, разве маги болеют?