Ответ, конечно, не совсем меня устраивал, но на первый взгляд выглядел вполне обоснованным. Поразмыслив над ним немного, я спросил:

— Таро, а почему ты так вежлив? Ты ведь божество.

— Не совсем, — ответил он. — Я дух, обладающий возможностями божества, это несколько разные вещи. Вежливое отношение позволяет налаживать контакты. В конце концов, таково воспитание. Тем не менее, могу вас заверить, что с теми тёмными сущностями я был отнюдь не так вежлив.

— Ясно. Ты вежлив, когда тебе что — то от кого — то надо, — подытожил я. — Возможно, мы с тобой не такие уж и разные. Пошли, навестим того, кого я называю «стариком».

Вы и представить себе не можете, сколько вокруг вас магии. Нет, не той, которую показывают по телевизору с привлечением «профессиональных ведьм», «практикующих чернокнижников» и «потомственных шаманов». Страшно представить, что могли бы натворить эти люди, если бы обладали хоть какими — либо способностями из тех, о которых заявляют. Совсем не той «магии», которая помогает составлять фальшивые гороскопы в интернете. И уж тем более не той, которую пытаются смешивать с наукой странные люди с согнутыми кусками проволоки. Однако все они играют важную роль: отвлекают человечество от настоящих, не театральных, волшебников, магов, экстрасенсов, ведьм, оборотней и многих — многих других. От нелюдей, в буквальном смысле этого слова.

Люди привыкли считать себя единственной разумной формой жизни — венцом творения, отражением величия и могущества Вселенной. Но они лишь потомки тех человекообразных, которые не сделали для своего развития ничего особенного, кроме как догадались взять палку, чтобы сбить с дерева банан. Другие их сородичи в это время тренировали свою волю и добились того же самого подчинив стихии. Третьи позвали на помощь существ древнее всего человечества вместе взятого. А есть и такие, которые вообще не относятся к людям. Правда, если вы встретите оборотня в его животной форме, уверен, вам будет наплевать на то, к кому он там относится и от кого произошёл.

Я шёл не торопясь, засунув руки в карманы, выбирая не самые короткие маршруты и больше блуждая кругами по улицам, уже погрузившимся в ночь. Свежий, довольно холодный, ветерок раскрашенный ароматами распустившихся цветов, которые прохладными весенними ночами становятся сильнее и ярче, постоянно дул в лицо, принося запах влажной земли. Мне всегда казалось, что после заката, когда солнечный свет сменяется электрическим, города преображаются, скидывают дневную маску, обостряют наши чувства и обнажают эмоции, вздыхают полной грудью и расправляют крылья. В пригородах вы такого не увидите — там просто становится темнее, жизнь там незатейлива и ей нечего и незачем скрывать.

Таро терпеливо шагал рядом, временами поглядывая на светящиеся витрины и нескромно провожая взглядом прохожих.

— Я не часто бываю среди смертных, — пояснил он, заметив моё неодобрение. — Меня удивляет ваша способность копошиться подобно муравьям. Вы будто бы и не осознаёте свою ничтожность относительно всего одной планеты и абсолютную бессмысленность своих действий в общем итоге.

— А что ты предлагаешь? — поинтересовался я. — Сидеть сложа руки, размышляя о незначительности каждого отдельно взятого человека? И, знаешь, действия людей не так уж ничтожны.

— Да? — мне показалось, что он снисходительно улыбнулся. — И как вы это объясните «божеству», как вы сами недавно меня назвали?

— Взмах крыльев бабочки приводит к урагану, — ответил я.

Таро покачал головой.

— Ерунда!

Я не стал с ним спорить — мне доказательства не были нужны. Больше четырёх лет назад я сделал пару необдуманных поступков, принял не те решения, думал, что это всё мелочь, и чуть не уничтожил большую часть существующих миров. С трудом вернув всё на место, мне пришлось, инсценировав свою смерть, бросить тех, кто был мне дорог, бежать, скрываться, чтобы меня не могли использовать как оружие.

Я След Нарады — путешественник, открывающий двери между мирами, появляющийся раз в вечность, получающий силу, с которой никто, даже он сам, не способен справиться. И я не исключение — эта сила уничтожает меня. Каждый раз, стоит мне прибегнуть к ней, она разрушает мою человеческую сущность, душу, если хотите называть это так. Превращение в безумное чудовище для меня всего лишь вопрос времени.

С другой стороны, я не умею ничего другого. Мне было всего восемнадцать, когда я получил способности Следа Нарады в какой — то невообразимой вселенской лотерее, и был отторгнут тем миром, в котором жил с рождения. Моя дальнейшая жизнь была больше похожа на сон — сюрреалистический и кошмарный, но местами, правда, прекрасный. Я обрёл новый дом и новых друзей, однако пошёл на поводу у чувств, и вот — изображаю экстрасенса, Четвёртого Великого Магистра Тайной Шаманской Ложи.

Чувства — штука вредная.

Что бы мне там ни говорили.

Вдоволь нагулявшись, я наконец направился к подземным гаражам под площадью Алимджана, где остановился перед обычной железной дверью, окрашенной серебряной краской, и негромко постучал.

Дверь открылась ещё до того, как я опустил руку. Перед нами предстал невысокий, улыбающийся старик.

— Доброй ночи, Виктор! Не забыл старого Ибрагима! — радостно воскликнул он, но, присмотревшись к Таро, насторожился. — Кто это?