Мужчина нагнулся и со всей доступной ему нежностью поцеловал атласную шейку. Закинутая за голову рука развернулась, обняла его и притянула поближе, а потом длинные ресницы дрогнули и открылись золотые, сияющие в сумрачном свете утра глаза.

– Тор, какое счастье...

– Милая, родная, любимая... Я не знаю, как сказать тебе, что я чувствую...

– Ничего не говори. Ты со мной, и этого достаточно.

– Иль, девочка моя, но я ничего не понимаю...

– Я тоже не понимаю. Это неважно. Просто поверь: все так, как надо. Даже лучше.

– С этим я не могу не согласиться. Ты чудо. Ты моя воплощенная мечта. Но я не могу поверить, что ты со мной... Особенно после того, что ты мне рассказала.

– Я тоже не могу поверить. Правда, Тор, это чудо. Вчера, после моего рассказа, после всего, что я вспомнила и произнесла вслух... Я ведь думала, что никогда никому не смогу рассказать... А тут... Мне вдруг стало так легко, как будто я все время тащила тяжелую ношу, а теперь сбросила. Знаешь, в такие моменты возникает чувство, что ты взлетаешь. Вот и я взлетела. Взлетела над всем, что пригнетало меня к земле. Наверное, во мне проснулась женщина, о которой я давно и думать забыла. Когда ты обнял меня и стал утешать, я почувствовала: сейчас, или никогда. С тобой или ни с кем. Ты единственный. Мой единственный. Ты прогнал мой страх. Я смогла. Освободилась. Все получилось потому что ты любишь и я люблю.

Она приподнялась на локте и, глядя ему прямо в глаза, потянулась губами... Не отозваться на этот призыв не смог бы и святой отшельник. Впившись в волнующе приоткрытый рот своей возлюбленной, Торрен обхватил ее за бедра и опрокинулся навзничь. Она приняла игру и заелозила на нем, стараясь найти удобную позицию. Ее нежные руки гладили его грудь, пощипывали, щекотали... А он нашел свое блаженство в том, что дорвался наконец до плотных ягод сосков, упоенно ласкал их языком и думал, что между ними никто не стоит. Никто. Ни покойный подонок Сильдегорд, ни принц, ни этот несчастный Нолин Аккакрам. Никакой ошибки нет и быть не может: она любит его, хочет его, и доказывает это всеми доступными способами. Почему — это уже другой вопрос, о котором сейчас думать не время. Да и есть ли в любви это «почему»? Она любит его, и теперь он равен не то что принцам — Богам! Они уже оба готовы соединиться, и к демонам все!

В следующий раз Тор проснулся оттого, что кто-то резко с шумом распахнул дверь. Открыл глаза, и ему стало не по себе. На пороге стоял Грендерн и смотрел на него в упор. Торрен постарался прикрыть обнаженную Иль одеялом, и загородить ее собой, но было поздно. Принц все отлично разглядел. Тогда Тор приосанился и спокойно, насколько это у него получилось, спросил:

– Грен, что-то случилось?

– Случилось. Еще как случилось. Ты переспал с моей невестой.

Заспанная Иль высунулась из-за плеча своего возлюбленного и спросила недовольно:

– С каких это пор я стала твоей невестой, Грен?

– С тех пор как я сделал тебе предложение. Вернее, с тех пор как моя мать, Ее Величество царствующая императрица Арринита внесла тебя в список моих невест. Ладно, признаю, ты об этом не догадывалась. Но теперь я сделал свой выбор, и ты об этом знала.

Она была такая хорошенькая со сна. Растрепанная, но совершенно не смущенная. Обвиняющий перст, направленный на нее девушка проигнорировала. Не глядя на Грена, тихо, ни к кому не обращаясь, сказала:

– Свободные магиссы могут сами выбирать себе партнеров. Их нельзя принудить к браку. Есть такой закон.

– А ты бы лучше помолчала. Судя по тому, что не он спит в твоей постели, а ты в его, это ты пришла к нему, а не он к тебе.

– Совершенно верно. Я пришла к нему, потому что хотела быть с ним.

Ильмарисса взмахнула рукой, и с ее пальцев сорвался целый сноп искр. Заинтересовавшись этим явлением, она еще раз взмахнула рукой, и тут же потолок в комнате украсился гирляндами цветов. Нисколько не стесняясь своей наготы и не обращая внимания на принца она поднырнула под руку Торрена, обняла его за шею и проговорила задыхаясь:

– Магия! Тор, ко мне вернулась магия! Это ты! Любовь моя! Ты вернул мне силу! О-оооо! Счастье мое!

Она потянулась и рухнула обратно на подушки.

– Интересный эффект, - прокомментировал Грендерн, - Настолько интересный, что я готов снять свои обвинения. Желание вернуть себе магию может служить оправданием твоего поступка. К сожалению, оно не может служить оправданием моему другу, теперь уже, возможно, бывшему.

Тор промолчал. Глупо было оправдываться. Ну что тут можно сказать? «Я тебе все объясню?» Объяснил один такой. Или «Ты все неправильно понял?» Правильно он понял, правильнее некуда. А главное, оправдываться не хотелось. Хотелось гордо сказать: «Да, она любит меня, спит со мной и замуж выйдет за меня, а ты можешь катиться к демонам, жених хренов!», но так с принцами не разговаривают.

Ильмарисса же села, прикрыв грудь одеялом, и спросила с вызовом:

– Ну, и что ты собираешься с нами делать? Убить? Тор ни в чем не виноват. Это я к нему пришла и я его соблазнила. Я люблю его и надеюсь, что он тоже ко мне неравнодушен. Тебе нет места между нами, Грен. А насчет того, что я твоя невеста... Я не собираюсь покорно кланяться и говорить на любую твою дурость: «Как Вам будет угодно, Ваше Высочество». Я свободная магисса.

– Оденься для начала, свободная магисса. Вообще, приведите себя в порядок, любовнички, и спускайтесь завтракать. Потом поговорим. Я сообщу вам о принятых мною решениях. Учти, Иль, я не собираюсь от тебя отказываться. Несмотря ни на что..