– Кто принёс сюда мой бонсай?
– кубики льда звякают в стакане, и рука, его держащая, мгновенно холодеет и взмокает от конденсата... Что, оказывается, умеют проделывать люди со своим голосом!

Серж поднял голову:

– А, это ты? Привет, Лекс. Что, ты, правда, выращиваешь бонсай?

– Да, а что?

– Ничего, просто я от тебя такого не ожидал. Надо же, чем только люди не интересуются...

– Откуда здесь это дерево?
– теперь в его голосе были не кубики - целые айсберги.

– Да я это сотворил...

– Ты?! Ты имеешь хоть малейшее представление о бонсаях? Что им необходим особый температурный режим? Что им вредно палящее солнце? Что...

– Стоп-стоп-стоп!
– Серж поднял руки, прерывая излияния чересчур разволновавшегося мага.
– Зачем ты мне плетёшь всю эту лабуду? Я не собираюсь выращивать бонсаи!

– Я хочу выяснить, кто и зачем принёс сюда мой бонсай?!
– Лекс гневно указал на сиротливо притулившееся на подоконнике многострадальное деревце.

– Это не твой бонсай, - успокоил его лидер.
– Это я шоколадное дерево для сестричек вырастил. Карликовый, так сказать, вариант. А что, похож?

– Боле чем, - напряжённо ответил Лекс, постепенно успокаиваясь. Всё-таки, не каждый день видишь свой старательно лелеемый и обожаемый бонсай брошенным без присмотра на чужом подоконнике в совершенно неподходящих условиях, а потом выясняется, что он не твой и вообще не бонсай! Хотя, с другой стороны, с чего бы это его коллегам лазать у него в комнате и без спросу красть бонсаи?

– Не нервничай, - посоветовал Серж, - подумаешь, нечаянно получилось. Случайная транспозиция мыслеформы.

– Это ты у Трайда таким словам научился?

– Представь себе, это собственное изобретение.

– Даже так? Однако, какое сходство....

– А почему ты никогда не говорил, что выращиваешь бонсаи?

– Потому что привез его на остров контрабандой. С собой вещи брать запретили, а без присмотра бонсаям нельзя.

– То-то ты так разволновался!
– понимающе кивнул Серж.

– Что, Лекс, Серж стырил твой бонсай и не отдаёт? Ну, сейчас я ему покажу! Он мне ещё за бригантину должен, и за рыбок, и вообще...
– возникший на пороге Тайрел из коридора слышал хорошо, если треть диалога, посему понял всё шиворот-навыворот.

Он и без того сегодня был взвинченный, а уж после экспедиции и вовсе несколько не в себе, словно подросток, в невыносимом желании быть взрослым и самостоятельным наглотавшийся всякой психотропной дряни. Временами этот сдвиг прорывался наружу довольно странным поведением. Вот и сейчас Тайрел угрожающе двинулся в сторону Сержа с твёрдым намерением по понятиям разобраться с нахалом, обидевшим его друга Лекса.

– Эй, Тайрел, маньяк несчастный, сбавь обороты! Что, опять глюки?
– встревожено заорал Серж, краем глаза отмечая, что Лекс тоже не в восторге и заметно насторожен ненормальным поведением этого сумасшедшего горца.
– Это шоколадное дерево для сестричек, а Лексов бонсай жив и здоров, и никто не него не покушался.

– Это правда?
– Тайрел-терминатор всем корпусом повернулся к Лексу, сверля его неумолимым взглядом.

– Правда-правда, - поспешил заверить несостоявшийся владелец осквернённого произведения искусства, опасаясь, что Тайрел снова затеет драку.

– Ну, хорошо, - Тайрел мгновенно расслабился. Неукротимый огонёк в его глазах погас, и только где-то глубоко-глубоко, в вязкой зыби, притаившейся в чёрном провале зрачка, тлела еле заметная искорка безумия.

Но так глубоко никто не заглядывал.

– А насчёт бригантины Трайд уже всё выяснил и собирался рассказать, но тут пришли вы и притащили эти чёртовы шипы, и он опять убежал, - продолжал Серж, не спуская с Тайрела глаз.
– Наверное, вечером расскажет.

– Послушаем, - милостиво согласился Тайрел.

– Тариэл, тебе не помешало бы отдохнуть, - осторожно сказал Лекс, гадая, согласится ли тот последовать совету, а если нет. Не впадёт ли снова в буйство, заявляя, что не младенец и в няньках не нуждается?
– У тебя был тяжёлый день, одних монстров сколько на твоём счету... Отдохни, а вечером соберёмся и всё обсудим.

– Да, ты прав, - по некотором размышлении согласился Тайрел.
– Пойду, посплю часок, - и, чеканя шаг, точно деревянный солдатик, отправился в свою комнату.

Серж проводил его озабоченным взглядом. Опять эта проклятая странность, неестественность! Как будто не было здесь и сейчас никакого Тайрела, кто-то другой говорил его языком, управлял его телом... И вертится на языке жутковатое словечко "Сущий"– вертится и никак не может сорваться с губ, а стоящий рядом Лекс, к сиюминутному огромному сожалению Сержа, не умеет читать мысли.