Со стороны леса послышались странные звуки. Серж демонстративно не стал даже поворачиваться в ту сторону: наверное, ветер поднялся, а ему опять что-нибудь не то приглючится.

Но это был не ветер. Из зарослей шумно выдирался Тариэл, сжимающий в кулаке довольно крупного попугая. Попугай активно протестовал против такого бесчеловечного отношения к безвинной птице, пытался вырваться, орал какие-то попугайные ругательства и кусался. Горец в долгу не оставался, по всей видимости, пытаясь перещеголять попугая в ругани:

– Ты, шайтан, сын навозной кучи и немытого дохлого осла, да покарает его Аллах чесоткой до конца его дней! Чтоб у тебя крылья поотвалились и перья поотлетали, поганая тварь! Чтоб у тебя клюв отсох, перестань, наконец, кусаться! Чтоб тебе кокосом подавиться! Чтоб ты позеленел!

Последнее пожелание либо уже сбылось, либо не имело под собой никакой почвы: попугай и так был зелёный, от клюва и до кончиков когтей.

– Ты что, только с пальмы слез?
– сквозь смех проговорил Серж, восхищённый виртуозно подобранными ругательствами.

– Да!
– гордо отозвался Тайрел с видом покорителя Вселенной и её окрестностей.

– Шайтан!
– неожиданно выкрикнул попугай в адрес Сержа и перестал кусаться. Видимо, ругань Тайрела оказалась заразительной - или попугай схватывал на лету.

– Сам ты шайтан, - укоризненно сказал Тайрел, - это просто Робин, только помятый слегка. Ну, какой из него шайтан?! Просто он угадал.... И вообще, ты должен кричать "пиастры!".

– Ты что, не мог его заколдовать?
– спросил Лекс.

– Мог, но не захотел.
– Если честно, горец просто опасался повторения печального опыта. Память двух суток скитаний постепенно возвращалась к нему - неровно, кусками, и он отчётливо помнил: в прошлый раз какая-то бяка случилась именно после того, как он попытался колдовать на попугая.

– Тайрел Ужас Морей с верным попугаем Зелёным Кошмаром!
– засмеялся Серж. Тайрел угрожающе потряс перед его лицом с зажатым в нём попугаем. Попугай, не будь дураком, воспользовался возможностью и немедленно цапнул Сержа за нос. Тот аж взвыл:

– Я тебе сейчас все перья повыдираю!

– Не трогай моего попугая!
– безапелляционно заявил Тайрел.
– Надо будет, я сам у него все перья повыдираю!

Серж сердито засопел. Тайрел, довольный, пересадил подобревшего попугая на плечо и только собрался сказать ещё что-нибудь столь же ласковое, как вдруг выпучил глаза и не своим голосом завопил "монстр!", тыча куда-то Сержу за спину. Серж обернулся и не сдержал улыбки:

– Ну что ты, какой же это монстр? Это всего лишь Трайд собирается нырнуть. Что, тебе тоже ночью всякая дрянь снилась?

– А ты откуда знаешь?
– мигом подобрался Тайрел.

– Оттуда. Тоже принял Трайда за монстра. Что тебе снилось?

– Да так, ерунда всякая, не помню уже, - соврал тот, - а тебе?

– Тоже. Бред полнейший.

– Ну-ка, ну-ка?

– Например, что ты женишься. Только не надо меня топить, я здесь не причём, оно само приснилось.

Однако Тайрел и не собирался топить коллегу, наоборот, он резко посерьёзнел и начал выспрашивать подробности:

– А на ком?

– Честное слово, я так и не понял. Ты был очень хмурый, всё время молчал и норовил смыться.

– Откуда смыться?
– не понял несостоявшийся глава семьи.

– Со свадьбы, откуда же ещё! А личность невесты так и осталась тайной.

– И чем всё закончилось?

– Проснулся я. А что?

– Да так, не очень приятно, когда тебя выдают замуж... то есть, женят, не сказав даже, за кого.

– Ладно, не грусти, сейчас я тебя развеселю. Ещё мне снилась твоя знакомая змея.

– Это которая в меня плевалась?

– Да. Только на этот раз она не плевалась, а пела гимн Мавритании. Душевно так. Хором с... ещё кем-то, - выкрутился Серж, - тебе бы понравилось.

– Что, гимн Мавритании настолько прекрасен?
– улыбнулся Лекс.

– Не помню, но пели хорошо.
– Пользуясь тем, что Тайрел после оглашения подробностей лидерских сновидений впал в оцепенение, Серж отозвал Лекса в сторонку и сообщил, что вместе со змеёй пели печально знакомые глаза в своей зубастой ипостаси. Выслушав, Лекс изобразил некое подобие удивления: