Слушая азартные возгласы болельщиков, Федор лишь улыбался.

Он верил в себя. Пиво... Оно уже сочится из всех пор Гринсбо — по телу его ручьями течет пот. С ним уходит и сила.

А руки Федора ходили, как маятники. Тело медное от загара, жилистое, словно свитое из манильского каната. Видя угрозу поражения, дружки Дика стали подстегивать его криками:

— Дик, дьявол тебя забодай, русский-то догоняет!

— Не лови мух! Поддай, поддай — осталось немного!

Бешеная гонка продолжалась, но Длинный Дик выдыхался. Пот заливал его лицо, лопата, даже пустая, казалась пятипудовой.

Вагонетка Федора почти наполнилась, но и он работал из последних сил. Надо победить, обязательно победить!

Наконец арбитр взмахнул флажком. Дик зашатался и прислонился спиной к вагонетке. Проиграл...

Вытирая шейным платком с лица пот и пыль, Федор устало кивнул своим сторонникам.

Болельщики восторженно кричали, хлопали Федора по плечу:

— Молодчина, Том! Ты дал хорошего фору Длинному Дику!

— Мы угощаем тебя — пошли в бар!

— Теперь ты не просто Том, а наш Большой Том.

Подрядчик подошел и крепко пожал руку Сергеева:

— Вы настоящий русский богатырь, Томас! Теперь вас будет уважать вся округа. Пойдемте ко мне в палатку, разопьем бутылку ямайского рома. Такие парни, как вы, мне очень нравятся.

— Благодарю, босс, но я спиртного не пью. Да и за что меня угощать? Спорт есть спорт. Наконец, у меня есть заработанные деньги... — Он подумал немного. — Ладно! Кружку пива выпью, но вместе со всеми, в том числе и с Ричардом Гринсбо. Без побежденных нет и победителей... Правда, Дик?

Посрамленный соперник криво ухмыльнулся. Чертов русский! И на этом срывает аплодисменты... Но мы еще посмотрим, кто кого!

А вечером Сергеев писал Б. Ф. Мечниковой:

Здешние шпалы — что-то ужасное. Они тяжелы, как железо, лежат по 25 лет. Первые дни у меня минутами в глазах темнело. Я боялся одного — как бы не отстать. А в конце концов я оказался едва ли не самым сильным рабочим...

Очень хотелось рассказать Екатерине Феликсовне о всех перипетиях сегодняшнего состязания. Но не будет ли это смахивать на бахвальство? И он изложил события в общих словах:

Я везде хочу установить свой справедливый порядок. Здесь подобралась шпана, которая хотела бы выезжать на других... Ну, я и поднял маленькое знамя восстания...

Вскоре Ричард Гринсбо и его дружки стали подзадоривать Сергеева на другие состязания:

— Не хочешь боксировать, Большой Том? Тогда померяемся силой на канате. Кто кого перетянет. Выставляй команду русских!

Хитрый канадец знал, что затевает, — у него уже была хорошо подготовленная, всегда побеждавшая команда.

Федор согласился. Спорт — это все-таки хорошо! И людям развлечение — хоть немного отвлекутся от виски. В свободное от работы время Сергеев съездил в соседние отряды и сколотил крепкую команду из русских парней.

В эти дни в лагере объявился Володя Наседкин. Он и Ермоленко сбежали из Талвуда, где тоже строили дорогу. Ермоленко подался в Брисбен, в поисках работы полегче, а Наседкин — сюда.

— Плохо себя чувствую, лихорадит... И лопаты такие тяжелые!

— Это от перемены климата, — пояснил Федор. — Я тоже первый месяц недомогал. Но лопаты и тут не легче!

В одно из ноябрьских воскресений Длинный Дик снова потерпел поражение. Команда из двадцати пяти русских перетянула на канате приверженцев Ричарда Гринсбо. Больше им в лагере Томсона не верховодить!

Дорога пересекла равнину и вышла в горы. Начались скальные работы. Били выемки, взрывали скалы, строили мосты через высохшие реки. Понадобились бурильщики для взрывных работ. Первым подрядчик назначил Большого Тома. Нужна была огромная физическая сила, сила молотобойца. С помощью стального бура и кувалды Федор сверлил в камне глубокие шпуры для закладки динамитных патронов.

Вскоре инженер перевел Сергеева в запальщики. Работа для смелых, и оплачивалась она много выше.

Когда из опасной зоны, где в скалах пробурены шпуры, удалены все люди, с ящиком динамитных патронов появляется Большой Том. Он закладывает в скважины заряды страшной силы. Но самое главное — не забыть сосчитать количество отверстий. Сосчитать и твердо помнить! Тут ошибка равносильна смертному приговору.

Присоединив к запалу динамита в каждой скважине бикфордов шнур, он снова все проверяет. Так он поджигал от папиросы фитили самодельных бомб в дни восстания на Конной площади.