это была плохая идея.

– Я не понимаю. Почему я должна смотреть это? – спросила я.

Ветер ответил, не отрываясь от представления:

– Если ты ещё не поняла, то знай – тебя никто не держит здесь. Ты можешь уйти в любое

время.

Я уловила в его словах двойной смысл, но не стала говорить ничего в отместку. Моё

внимание снова обратилось к пьесе. Офелия покинула сцену с тоской в глазах, обхватив себя

за плечи, а Гамлет остался и вскоре услышал голос своего отца, который шёл откуда-то с

потолка. Многие зрители стали задирать головы вверх, наверно, пытаясь увидеть Призрака.

В этот момент неожиданно зажёгся свет. По комнате прошёлся недовольный ропот, через

который сумел прорваться резкий взволнованный голос карлика:

– Прошу прощения, дамы и господа. У нас вынужденный антракт. В соседних комнатах вам

будет представлено множество развлечений. Каждый сможет выбрать себе что-нибудь по

душе.

Сказав это, он подбежал к Ветру и заговорил с ним на непонятном языке. Карлик был чем-то

сильно испуган, но Ветер вёл себя совершенно спокойно.

Зрители постепенно расходились. Теперь они в открытую смотрели на меня, перешёптываясь

друг с другом. Их взгляды не были дружелюбными. Ко мне подошла женщина, которая

заговорила со мной во время представления.

– Она не так сурова, как это может показаться, но не терпит, когда кто-то нарушает

гармонию. Мастер поступил слишком рискованно, приведя вас на спектакль. Мой вам совет

– уходите отсюда поскорее.

– О ком вы говорите? – не поняла я.

– Об Изумрудной Леди, разумеется! – всплеснула руками женщина, с изумлением посмотрев

в сторону Ветра. – Вы даже не посвящены. О, Она будет невероятно рассержена!

Её последние слова прозвучали в полной тишине. Я оглянулась, чтобы понять причину

внезапного молчания – в дверном проёме стояла красивая женщина среднего роста в зелёном

чешуйчатом платье, с густыми извивающимися, как змеи, волосами. Её сопровождали ещё

две женщины в подобных платьях жёлтого цвета. Все мужчины, оставшиеся в комнате,

включая Ветра, отвесили ей лёгкий поклон, а женщины сделали книксен. Я растерянно

смотрела, как она приближается, гневно сверкая своими большими травяными глазами,

ощущая настороженное и одновременно приятное волнение – теперь я, как никогда, была

близка к тому, чтобы узнать правду, поскольку не сомневалась в том, что нахожусь в логове

тех, кто затеял со мной эту жестокую игру.

– Мой дорогой, я не понимаю твоё легкомыслие. Почему ты привёл её сюда? Мы

договорились...

– Кое-что изменилось, – отрезал он и снова перешёл на неизвестный мне язык.

Она слушала внимательно, ни разу не перебив его, и, судя по всему, он сумел убедить её в

чём-то. Изумрудная Леди перевела взгляд на моё озадаченное лицо, на котором отражались

все мучительные попытки уловить суть их разговора, и улыбнулась.

– Как мы невежливы с нашей маленькой гостьей! Посмотри на неё – она вся в нетерпении. И

всё же я не приемлю слабости духа, поэтому доверяю её тебе. Ты знаешь, что следует делать,

а мне пора, – сказала она и обратилась к карлику, который всё это время напряженно следил

за их разговором в молчании. – Мне жаль, что я испортила представление, но стихии так

сложно управлять своими поступками.

– Я всё понимаю, душа моя, и жалею лишь об одном – вашем желании немедленно

удалиться. Вы так редко навещаете нас.

– Обещаю, что в следующий раз буду здесь в эту ночь. А сегодня я должна присутствовать

на погребальном костре Великого Воина. Нужно проводить его со всеми почестями – таких

ещё не скоро родит Земля. Она сильно истощилась в последнее время – одни слабаки и

плаксивые девчонки!

Женщина презрительно смерила меня взглядом, и больше ничего не говоря, направилась к

выходу. Во всех её движениях скользила невероятная сила, невольно внушающая

восхищение. Её платье сверкало уверенностью, а обнажённая спина говорила о том, что её не

страшит никакая опасность и она готова принять любой удар.

– Леди часто бывает резка. Должно быть, поэтому ей дали это новое имя, – сказал мне