Мустафа в сердцах схватил ее за плечи.

– - Подумай еще, может тебе не стоит уходить, а стоит остаться?

– - Нет, - она попыталась освободиться, но молодой мужчина не выпускал ее, крепко держа за плечи.

– - Мустафа, пусти: мне больно!

– - Я не отпущу тебя, пока ты не согласишься остаться.

Ибрагим с Али-Рашидом наблюдали за происходящим, сидя в кустах.

– - Я думаю, стоит уже вмешаться, - заметил Ибрагим.

– - Как вам будет угодно, господин.

– - Возвращайся к лошадям и приведи сюда остальных. А этими я займусь сам. Ступай.

Стараясь не шуметь, купец поспешил выполнить поручение.

– Сейчас нужно слушаться Ибрагим-агу. От него зависит успех моего дела, - рассуждал Али-Рашид на ходу.

– - Мустафа, отпусти!
– пыталась освободиться девушка.

– - Ты такая красивая, Кармэ!
– восхищенно проговорил он, вцепившись ей в плечи.
– И я мог бы продать тебя на невольничьем рынке. Мать так настаивала, но я решил сделать тебя достойной горожанкой, порядочной женщиной, а не воспользоваться тобой, как наложницей. Почему ты отвергаешь меня?
– еще крепче обнял он ее и хотел поцеловать, но из кустов вышел Ибрагим.

– - Что здесь происходит?
– строго спросил он.

Мустафа сразу же отпустил Карму, и она отошла от него на безопасное расстояние.

– - Отвечай, несчастный!
– обратился Ибрагим к молодому человеку, немногим моложе его самого, по ходу рассматривая удивительную незнакомку. Несколько мгновений мужчины изучали друг друга. Ибрагим, однако, успевал оценить по достоинству и Карму, переводя взгляд на нее с рыбака. В свою очередь Мустафа уже понял, что перед ним какой-то высокопоставленный вельможа. Об этом не трудно было догадаться, видя его роскошный шелковый наряд, дорогое позолоченное оружие и массивный перстень на пальце. Только вот почему он без коня, если плетка в руке? Не успел он еще оформить эту мысль в голове как следует, как к поляне приблизились двое всадников и тучный купец, ведший двух богато убранных арабских скакунов.

Ибрагим сделал несколько шагов к Мустафе, бросив короткий взгляд на Карму, которая от растерянности забыла прикрыть свое лицо и сейчас дерзко смотрела ему в глаза.

– - Я жду! Кто эта белая женщина?

– - Это? Это...моя жена, - заикаясь, ответил рыбак.

– - Нет, неправда, - громко сказала Карма.

Услышав акцент и коряво построенное восклицание, Ибрагим заинтересованно сощурил и без того некрупные зеленые глаза и внимательно посмотрел девушке в лицо. От пытливого и сверлящего взгляда, она смутилась и отвернулась.

– - И кто же ты?
– Ибрагим ходил вокруг нее, разглядывая и касаясь распущенных светлых волос.
– Каким ветром занесло такую красавицу в наши края?

– - Я нашел ее умирающей на берегу моря, господин. Мы думали, что она утонула, но обнаружили, что в ней еще теплится огонек жизни и забрали себе. Долго выхаживали, и теперь я собираюсь жениться на ней.

– - Вот как? Но женщина, похоже, против, - цинично заметил Ибрагим, растягивая фразы и глядя немигающими глазами в глаза рыбака.

– - Но она моя, и я имею на нее полное право. По закону шариата...

– - Да-да, конечно. Но, а если она - посланник соседнего государства, и ее корабль по воле Аллаха потерпел крушение у берегов Великой Османии? Или еще хуже: на них напали морские разбойники? А может она беглая наложница какого-нибудь достопочтенного господина? А если она лазутчица вражеской стороны? А ты ее сообщник. Ведь ты ее спас. Ведь спас?
– тут он обратился к Карме.

Та не поняла вопрос и сдвинула брови, пытаясь понять , о чем идет речь.

– - Женщина плохо понимает наш язык?

– - Она живет у нас только несколько месяцев, - тихо проговорил Мустафа.

– - Она знает к какому роду-племени принадлежит?

– - Кармэ с севера.

– - Кармэ...- повторил Ибрагим.
– Красивое имя. А откуда Кармэ?
– обратился он к девушке.

– - Я не знаю, как это сказать на вашем языке, - Карма вдруг почувствовала, что ей больше нет необходимости держать себя как простолюдинке, изображая забитую восточную женщину, а следует дать понять этим неотесанным мужланам, что в ней течет кровь гордых русских князей.

– - Но ты хотя бы помнишь, кто ты?
– поинтересовался Ибрагим.

– - Я княжеская дочь.

Услышав это, секретарь визиря развел руками.

– - Вот видишь? Я был прав. А дочери царя подобает жить во дворце, а не в хижине рыбака, и носить шелк и парчу, а не выцветшую грубую шерсть. Позволь, Кармэ-ханум, проводить тебя в покои, достойные твоему происхождению, - вежливо, но настойчиво проговорил Ибрагим, изобразив легкий поклон. Потом дал знак подвести коня.

Али- Рашид подвел вороного скакуна к хозяину. Ибрагим вытащил из седловой сумки темный шифоновый платок и, шепнув что-то одному из воинов, который сразу ускакал, протянул его Карме.