На этом бой и закончился. Собрав остатки роты, и прихватив раненых, лейтенант отступил. Там даже тупому было понятно что там скоро начнется огненный ад. Пользуясь тем, что четкого приказа держать оборону в этом месте не было, лейтенант отступил, и через восемь километров стал готовить новую позицию.

До ночи, и до обеда утра следующего дня держал лейтенант Горелых наступление третьей танковой группы армии Север. Подошедшая свежая дивизия, стала споро занимать позиции, чтобы удержать немцев. Ни о какой атаке чтобы сбить гитлеровцев не шло, силы были несоразмерны, поэтому командир дивизии и отдал приказ окапываться.

Именно там к вечеру нашел Горелых корреспондент. От роты уцелело чуть больше сорока человек, но лейтенант был жив….

– …слав? Спишь? – услышал я чей-то голос. Открыв глаза, посмотрел на склонившегося надо мной особиста.

– Я что уснул? – спросил я, случайно стряхнув с груди газету.

– Похоже что так, – согласился он со мной поднимая ее с пола.

– Странный сон, – сказал я припомнив ускользающие воспоминания.

– Расскажешь? – спросил он, положив газету на тумбочку, и пододвинув табурет, уселся на него, приготовив блокнот и карандаш.

– Почему нет? Заглавие, – кивнул я на газету.

Особист поднял ее бросил быстрый взгляд на фото, и вопросительно посмотрел на меня.

– Вот там я и был.

– Как это?

– Как бы объяснить?.. Ум-м. У меня было такое впечатление… Да как в кино, только все по-настоящему. Ревущие танки горящие деревья, стрельба. Похоже все.

– А это у тебя просто фантазия хорошая. Бывает, – отмахнулся особист сразу потеряв интерес к моему сну. Видимо подобное он слышал не раз.

– Бывает, – согласился я.

Сны у меня действительно выразительные.

– Лейтенанта только жалко.

– Если бы он не поднял в контратаку батальон, немцы бы ворвались в окопы, а это еще хуже. Тут они их отбросили, а то что Горелых в ней погиб, так это судьба, – спокойно ответил Путилин, видимо он действительно читал эту статью.

– Все равно жалко. Таких людей теряем. Как он засады устраивал, а?

– Судьба… Героя вот посмертно получил. Ну что приступим?

– Это да. Приступим… У меня тут вопрос образовался, даже не вопрос, а просьба.

– Говори.

– Я не успел прочитать газету, уснул на этой статье, что твориться на фронтах? Мы остановили немцев?

– Кхм. М-да. Ну, слушай, – устроившись на табурете поудобнее, Путилин, посмотрел на меня, и начал рассказывать последние новости на фронтах. – Отступаем мы. Что тут говорить, сам недавно с фронта, знаешь как там. За эти дни, что ты был без сознания, немцы сделали несколько крупных прорывов – разведка прощелкала – окружая наши войска. Один на Украине к Киеву, но была отброшена фланговым ударом резервной армии. Говорят, она вся полегла, но дала время не только начать отводить войска – товарищ Сталин отдал приказ – но и занять оборону, пока они отходят. Те части, что стояли в обороне практически полностью полегли, но наши отошли. Сейчас Киев в руках немцев.

– Отбивать обратно будут?

– Вряд ли. Там сейчас неразбериха. У меня друг оттуда только что приехал, рассказывал. Везде как будто слоеный пирог, пока все нормализуется, сколько времени пройдет. Главное фронт держат.

– А на Белоруссии что? – спросил я, мысленно принимая информацию к сведенью.

Насколько я знал, в моей реальности Киев был взят несколько позже. В двадцатых числах сентября. Видимо тут сыграло роль то, что Сталин все-таки дал приказ отвести войска. Судя по виду Путилина, вышли не все, далеко не все. Вряд ли много больше половины.

– Тоже отступаем понемногу, но не так как на Украине, там немцы делают гигантские шаги вперед.

– Понятно. Ладно, давайте по посещениям. С кого начнем? – спросил я.

– С авиаконструкторов.

– Хорошо.

– Так Яковлев сам приезжать отказывается, велел привезти тебя к нему, когда начнешь ходить.

– Да пошел он тогда. Надо приедет. Это я ему нужен, а не он мне. Что с остальными? – недовольно спросил я.

То что у Яковлева барские замашки я слышал еще в свое время. Общаться с подобными людьми, мне приходилось постоянно, и тут я их видеть не то что не мог, а просто не хотел. Надо придет, не надо… на х…ю я его видел.

– Лавочкин очень хочет с вами пообщаться. Просто рвётся…, – продолжил особист, но был прерван мною.

– О как? Знаете, а вот с ним я бы встретился. Это можно организовать? – задумчиво спросил я.

– Да, он сейчас в Москве. Когда его записать?

– На вчера, – коротко ответил я получив внимательно-оценивающий взгляд Путилина.

– Понятно. Тогда завтра в девять утра. У тебя как раз заканчиваются процедуры, да и Елена Степановна уже осмотрит, вот я его и проведу.

– Это все хорошо, но мне нужен мой дневник. Он с вещами? – спросил я, и понял, что сказал глупость судя по лицу Путилина.