Сам же Четырнадцатый аккуратно, но настойчиво убеждал Луи разбудить Двести-сорок-вторую. Но тот не слышал никакие доводы — начиная с угрозы здоровью женщины, заканчивая своими естественными мужскими потребностями. В ответ на последнее Луи сально ухмылялся и предлагал одну из двух девушек отряда. Или обеих сразу. Он же помнил репутацию Четырнадцатого как непроходимого ловеласа. Генрих подыгрывал, строил девушкам глазки, а сам кусал локти от досады. Ему нужна была жена с Безымянным на руках.

Он хотел создать единую религию, основанную на верованиях каждой из групп серых…

Европейцы были католиками. Эта религия, насколько упрощённо представлял Четырнадцатый, предполагала поклонение в первую очередь богу мужского пола, а также его святой матери. Она изображалась с младенцем на руках, и Генрих после крещения искренне думал, что она является богиней семьи и плодородия. Особенно статуи Чёрных Мадонн — с тёмными лицами или из тёмного дерева, — что порождали целые новые культы. Да, Четырнадцатый, родившийся в Египте при исламе, помнил культ богини Исиды, напоминавший ему поклонение Мадонне, но к тамплиерам она не имела отношения. Вильхельм разубеждал крестника, но у того не получалось отделаться от своих мыслей. Он знал, что иногда Чёрных Мадонн называли Подземными, строили им часовни под поверхностью, символизировавшие детородное чрево…

Итак, для крестоносцев Двести-сорок-вторая предстанет в образе Божьей Матери.

С алтайским пантеоном Четырнадцатого знакомила Тель. У этого народа было много женских божеств. Одно из них звалось От-Эне — Мать Огня, хранительница домашнего очага. Она почиталась как центр мира. Четырнадцатый, повидавший и Египет с Израилем, и европейские города, долго не мог привыкнуть к жилищам горцев: круглые шалаши с очагом в центре. Поэтому огонь, домашнее тепло, еда и плодородие ценились на Алтае в первую очередь и охранялись богиней-женщиной.

Даже самое таинственное и мистическое место гор было связано с женщинами: гора Белуха как вход в подземное царство, источник полезного для людей и смертельно ядовитого для эльфов золотого корня. Эта гора с женским именем окружена шестью горами-братьями, охраняющими её. А над ними каждую ночь раскидывалось созвездие из семи звёзд Большого Ковша, соответствующих вершинам гор. Со звёзд на эти горы спускалась сила Ийдедельбэ. Именно по этой модели мира Надежда строила управление серыми, пока была жива. Во время пребывания на Востоке Генрих понял, что для азиатов гора — это центр мира, как и домашний очаг.

Двести-сорок-вторая предстанет для них в образе Матери Огня От-Эне или богини горы Каан-Сумер.

С малых лет из головы Четырнадцатого не выходил образ Золотой Матери. О ней он узнал из архивов Саладина, перешедших к отцу. Золотая статуя обнажённой женщины с младенцем на руках путешествовала по всей Евразии, спасаясь от католичества с одной стороны и ислама — с другой. В Европе её культ ещё в десятом веке заменили культом Богородицы, и «выгоняли» неканоническую статую всё дальше и дальше на восток. И там, откуда она уходила, люди считали, что спустилась она в подземное царство Навь.

Золотая мать… её образ можно использовать для молодых серых. Они не знают об этом культе. Для них золото связано с песком и смертоносным Паридиэном… Получится, что Золотая богиня пойдёт против Золотого демона. Богиня против демона — так и должно быть. А потом спустится в свою Навь и станет Чёрной и Огненной… Генрих уже присмотрел подходящую гору… А золото, наконец, обретёт для серых значение солнечного металла, как и для их родителей.

Двести-сорок-вторая, конечно, богиней не являлась и была не в силах совладать с Паридиэном, а Четырнадцатый не сомневался, что демон вернётся. Но серым нужен символ для объединения, и жена в глазах Генриха была сейчас лучшим кандидатом. Спящим и не подозревающим о планах мужа сделать её любимой матерью всему народу. Ведь мать любят все, даже те, кто её не видел никогда.

Зоопарку везло с самого утра: Анриель отправил с ним исключительно девушек. Правда, и самому серому пришлось путешествовать в женском обличии. Незатейливая легенда предполагала поход группы девушек к реке купаться. После небольшой тренировки у землянки он сумел-таки убрать хвост, и теперь сравнительно легко держался «в центре построения», окруженный десятком серьёзного вида эльфиек с длинными шестами в руках. Только вот стриптизом тут даже не пахло.

Группу уже дважды настигали солдаты. С помощью шестов и боевых лиан оба раза удавалось отбиться, потеряв всего троих, взятых в плен. Хотя Зоопарк подозревал, что повстанцев и требовалось брать живьем.

Когда они добрались до условленной точки сбора на берегу реки, ведущая группу блондинка Иримэ скомандовала занять оборону. Вышло не слишком уверенно, но остальные её послушались и встали полукругом лицом к зарослям. Зоопарку оружия не выдали, так что он просто плюхнулся на берегу, оглядываясь вокруг. Сама Иримэ бросила на землю какие-то семена и принялась ворожить над ними.

Из семян только начали расти похожие на лопухи листья, когда из леса вылетели стрелы. Иримэ вскинула руки, и её вместе с Зоопарком окружила стена лиан, защитившая их и принявшая основной удар. Но в то же время три эльфийки упали, поражённые сонными чарами на стрелах.